не знает время? кипятилась она про себя, продолжая грызть ногти и снова уставившись на небо. Определенно светлело. В животе всё сжалось. Где же они?

— Почему бы тебе не спуститься вниз и не расслабиться? — предложил Бутлег. — В главной каюте есть хорошая кровать …

Он остановился от яростного взгляда, брошенного Дениз. Ну конечно, она запросто могла расслабиться сейчас, мучаясь вопросом, живы или мертвы её возлюбленный и друзья. Он что, не понимал, что ничто кроме смачного удара не могло заставить её закрыть глаза? Ты должна была настоять на том, чтобы пойти с ними, в двенадцатый раз отругала себя Дениз. И всё же она здесь, в безопасности, пока все, кого она любит, находятся в опасности. Снова.

— Mon ami, — резко сказал Лицеум. — Приближаются.

Оба вампира уставились на багряное небо. Дениз сделала то же самое, но не смогла разглядеть ничего кроме мягко мигающих звезд. Она сжала поручень катера. Это Спейд и остальные? Или кто-то более зловещий?

Свист над головой послужил единственным предупреждением, прежде чем что-то большое с глухим стуком опустилось позади неё. Дениз обернулась с тихим вскриком — а затем была подхвачена в крепкое объятие.

— Скучала, дорогая? — спросил голос с английским акцентом.

У неё не было шанса выпалить ответ, прежде чем рот Спейда потребовал её в яростном поцелуе. Он приподнял её, отчего их головы оказались почти на одном уровне. Его рот открылся, похищая у неё облегчённый стон, стоило ей пробежаться по нему руками. В безопасности. Целый. Невредимый. Она не могла просить большего.

— У меня для тебя подарок, — пробормотал он, как только прервал поцелуй и опустил её на пол.

Дениз посмотрела за спину Спейду, и ещё большее облегчение охватило её при виде Кэт и Кости — всех в крови, но стоящих прямо — Альтена, Яна и другого парня с тёмно-рыжими волосами…

Она замерла. Это лицо вернулось с потоком мысленных изображений. Раум в пентаграмме, рыжеволосый человек по другую её сторону. «Дай мне силу, подобную твоей», — произнёс рыжеволосый мужчина, — «и ты получишь всё, что захочешь».

И теперь он здесь, во плоти.

— Натаниэль, — прошептала она.

Его голова дернулась в её направлении, орехового цвета глаза расширились.

— Ты знаешь моё имя.

— Слава Господу, чёрт побери, это тот самый тип. Жутко трудно было вытащить идиота, — пробормотал Ян, толкая его.

— Я уведу его вниз, — сказала Кэт, ловя Натаниэля прежде, чем он успел упасть.

— Подождите, кто вы такие? Зачем вы забрали меня? Как вы узнали моё имя? — хрипло потребовал Натаниэль.

Дениз поражённо молчала. Сначала, когда она впервые увидела его, её затопило облегчение. Вопреки невозможности Натаниэль был здесь, поэтому её тяжкое испытание с метками было почти закончено! Но оказавшись лицом к лицу со своим бесчестным родственником, её охватило сомнение. Должна ли она обращаться с ним как с заключённым? Высказать ему своё мнение обо всём, что Раум сделал ей и её семье? Начать твердить, что она вернёт его демону, заклеймившему их обоих? Если бы только он не выглядел таким напуганным — и полным надежды. Если бы Натаниэль вёл себя как жадная, бессердечная персона из её представлений, было бы намного легче.

— Уведи его, прямо сейчас, — сказал Спейд Кэт.

Затем он развернул Дениз, чтобы она не видела, как Кэт уводит её родственника.

— Я чувствую, что от тебя начинает исходить запах раскаяния, но ты не сделала ничего неправильного, — тихо сказал Спейд. — Этот человек сам вырыл себе яму. Просто для него настало время в неё улечься, и если бы всё было наоборот, он без промедления предложил бы твою прекрасную задницу Рауму.

Холодная логика заставила её почувствовать себя лучше, заталкивая назад болезненный приступ вины. Спейд был прав. Натаниэль добровольно заключил свою сделку с Раумом. Его не заставляли, в отличие от неё самой. Сейчас он мог выглядеть безвредным, но он точно такой же, как и любой другой преступник: не раскаивающийся в совершении преступления, а сожалеющий о том, что пришлось отсидеть срок. Спейд только что рисковал жизнью, чтобы выкрасть Натаниэля. Так же как и Кэт и все остальные. Она не могла позволить себе отплатить им тем, что будет хандрить от этого.

— Давайте двигаться, — заявил Кости. — Ян, ты, Альтен, Бутлег и Фабиан перейдёте на корабль Лицеума. Направляйтесь на восток. Мы идём на запад. Если Вэб захочет преследовать нас, у него будет два возможных следа вместо одного. Встретимся в Вене.

Ян перепрыгнул на другой катер, весело махая им.

— Всем мой поклон за прекрасный вечер!

— Друзья. — Голос Спейда был более хриплым, чем обычно. — Спасибо.

— Да, спасибо вам всем, — сказала Дениз с сердечной искренностью.

Остальные попрощались, и Лицеум рванул свой катер в направлении, противоположном тому, каким поплыл Кости. Дениз смотрела им вслед, пока другой катер стал не больше пятнышка на всё более светлеющем горизонте, а затем повернулась к Спейду.

— Для меня такое облегчение, что ты в порядке. Я так волновалась.

Дениз отстранилась от Спейда, чтобы охватить его пристальным взглядом, внутренне съёживаясь от вида рваной одежды и тёмно-красных пятен, усеивающих её. Он не просто рисковал своей жизнью, он ещё и убивал для неё.

— Вэб …?

— Всё ещё жив, к сожалению, — ответил Спейд, пожав плечами. — Это не важно. Он не станет рисковать открытой войной, потому что не сможет провозгласить для неё причину.

— Ты выглядишь вымотанной, Дениз, — крикнул Кости с верхней палубы, где располагалось рулевое колесо. — Отведи её вниз немного отдохнуть, Чарльз.

Медленная улыбка растянулась по лицу Спейда.

— Какая блестящая идея, — пробормотал он, наклоняясь, чтобы двинуться губами по её шее.

Дрожь, прошедшая сквозь неё, была больше, чем физическая реакция. Дениз хотела заняться со Спейдом любовью, но это было не всё, чего она хотела. Она также хотела просыпаться с ним, говорить с ним, смеяться с ним и засыпать вместе с ним. Интенсивность этих чувств потрясла её. Спейд столь быстро стал настолько важным для неё. Что, если он не чувствовал к ней то же самое?

И потом, был ещё другой предмет обсуждения …

— Может, ты хочешь сначала принять душ, — сказала Дениз, вздрагивая от касания его языка в местечке под ухом. — Я бы предложила присоединиться к тебе, но там так тесно, что ты можешь даже один не поместиться.

Тихий смех коснулся её.

— Ты всегда можешь смотреть … снова.

В первую секунду она была сконфужена, но затем воспоминание о той ночи в Лас-Вегасе расцвело в её сознании.

— Ты знал?

Новый смех, бесконечно более греховный.

— Я хотел, чтобы ты наблюдала, поэтому топал по комнате, чтобы разбудить тебя, прежде чем войти в душ. Разве ты не задавалась вопросом, зачем был включен свет? Не для меня, я вижу и в темноте. А ещё и вода была холодной, чтобы стекло не запотело.

— С твоим телом это следует счесть за провокацию, — пробормотала Дениз, чувствуя, что лицо пылает.

— Нет, дорогая, — хрипло ответил он. — Это — соблазнение, и насчёт него у меня нет никаких колебаний. Я собираюсь обольщать тебя каждый выдавшийся шанс.

Он отодвинулся, опуская руки.

— Я пойду в душ. — Он многозначительно приподнял бровь. — И оставлю дверь открытой.