Но независимо от того, как сильно она хотела его, завтра она уедет. Это его прощальный подарок?

— Остановись, — сказала Дениз тихим, но категоричным тоном. — Да, ты затрагиваешь меня, но мне не нужен трах из сострадания, случайный секс или перепих на одну ночь.

Она ожидала гнев, смех или пожатие плечами, прежде чем он отвернётся, но вместо этого он снял с себя рубашку.

— Ты меня слышал? — спросила Дениз, пытаясь не смотреть на его бледную мускулистую грудь или этот твёрдый плоский живот с узкой линией тёмных волос, исчезающих в брюках.

Он выгнул бровь, прежде чем нагнуться сорвать с себя сапоги.

— На самом деле я слышал, но ни одно из этого не подходит, поэтому и не трогает меня.

Боже, скоро он будет совсем голый. Воспоминание о том, каким он выглядел тогда в душе, заставило её сжать кулаки. Пульсация в лоне увеличивалась, пока не стала такой сильной, что Спейд, должно быть, уже слышал её.

В следующее же мгновение он снова оказался около неё. Его руки ласкали её лицо, а губы были так близко, что она могла практически ощутить их вкус.

— Нет ничего случайного в моих чувствах к тебе, Дениз, — прошептал он. Его голос стал глубже. — И я не собираюсь никуда отпускать тебя ни завтра, ни на следующий день, ни на следующий.

Его рот накрыл её, поглощая её судорожный вздох, когда он потянул её на себя. Язык Спейда прошёлся по её губам в чувственном требовании, заставляя жар опалить её вверх по позвоночнику. Она открыла рот, застонав от чувственных касаний его языка, объединённых с ощущением его твёрдого тела, целиком прижатого к ней.

Щепочка страха стрельнула в ней, когда она почувствовала, как удлинились его клыки, а их острия задели ей язык. Что, если они поцарапают её, и его снова охватит жажда крови? Она даже не попыталась остановить его, когда он пил её в прошлый раз; это дарило слишком хорошие ощущения. Если Спейд неосторожно пустит ей кровь, пока они будут заниматься любовью, он может потерять контроль и закончить тем, что убьёт её — а она может даже не заметить, пока не проснётся мёртвой.

— Подожди, — сказала она, уворачиваясь от его глубоких дурманящих поцелуев.

Он остановился. Одна его рука запуталась в её волосах, в то время как прохладный поток воздуха по спине сообщил ей, что другая расстёгивала молнию на её платье.

— Слишком быстро? — хрипло пробормотал он.

Сверкающий жар в его пристальном взгляде почти заставил Дениз отбросить предосторожности на ветер и не высказывать своё беспокойство, но это был вопрос жизни и смерти.

— Твои клыки. Ты не можешь заставить их … убраться, чтобы ты случайно не укусил меня?

Смех Спейда был мягким и полным греховности.

— О, у меня все намерения покусать тебя, но не беспокойся, я не проткну твою кожу.

— Что? — задохнулась она, но он лишь снова засмеялся. Прохладный поток воздуха на спине увеличился, а когда он поднял её вверх, её платье каким-то образом осталось кучкой лежать на полу рядом с его брюками. Дениз моргнула. Как он снял с них одежду так быстро?

Дыхание сбилось, когда в следующий момент она почувствовала под собой мягкость кровати. Спейд присел над ней, совершенно голый, настолько большой и великолепный, что она могла только лишь смотреть. Его тело было ещё более мускулистым вблизи, а плечи достаточно широкими, чтобы закрывать ей обзор остальной части комнаты. Дениз провела ладонями вниз по его рукам, чувствуя, как сильные жилистые мускулы напряглись, стоило ему склониться, чтобы снова поцеловать её.

Она открыла рот, наслаждаясь умелыми ласками его языка, дразнящими и скользящими её собственный. Его пальцы скатились с её руки, захватывая край перчатки и начиная стягивать её сантиметр за сантиметром до тех пор, пока полностью не освободили её. Затем он повторил то же действие с другой её перчаткой. Когда её руки оказались обнажёнными, Спейд отодвинулся. Волосы спадали ему на лицо, глаза сверкали сквозь чёрные пряди, пока он медленно целовал каждое её предплечье, прослеживая губами и языком запутанные узоры татуировок, покрывающих её метки.

Эротического ощущения его рта было достаточно, чтобы заставить её практически закрыть глаза от блаженства, однако тогда она не смогла бы видеть великолепного мужчину, нависающего над ней. В этот момент, когда его глаза сверкали изумрудами, клыки удлинились из верхних зубов, а бледное сильное тело было абсолютно неподвижным за исключением ласковых губ, Спейд никогда не выглядел более нечеловечным — и чувственным.

Дикий примитивный голод наполнил её. Дениз не просто хотела заняться с ним любовью. Она хотела съесть его.

Скользнув вниз, она затащила его на себя. Спейд распределил свой вес, прижимая её кровати, но не придавливая. Он поцеловал её, высвобождая стон, стоило ей раскрыть свои ноги и потереться о его толстую длину.

— Сделай это снова, — прохрипел он.

Давление в самой сердцевине воспламеняло, посылая волны потребности по всему телу. Дениз выгнулась ещё раз, высвобождая забитый стон, когда Спейд толкнулся бёдрами. Его таз снова потёрся об её клитор глубокой лаской, а твёрдая плоть толкнулась о барьер её нижнего белья.

То, что началось сладкой болью в лоне, превратилось в лихорадку. Она пробежалась руками вниз по спине Спейда к бёдрам, впиваясь ногтями в округлые мускулы и с жадным требованием прижимая его ближе.

Дениз оторвала от него свои губы.

— Сейчас, — хрипло прошептала она, выгибаясь и вскрикивая в удовольствии от этого трения, но также и в расстройстве оттого, что ткань препятствовала тому, чтобы он оказался в ней.

Спейд сорвал с неё бюстье, и оно разорвалось в его руке. Он отбросил его в сторону, а его рот сомкнулся на соске и втянул так сильно, что Дениз была уверена — клыки проткнут его. Но она прекратила волноваться, как только удовольствие выстрелом разошлось от груди, делая пульсацию внутри почти невыносимой. Она извернулась под ним, начав опускать между ними руку, дабы стянуть свои трусики, но Спейд поймал её ладонь. Он поднял оба её запястья у неё над головой, удерживая их одной рукой, а другой стягивая её нижнее белье так медленно, что Дениз покрылась потом к тому времени, как оно соскользнуло с её лодыжек.

— Не дразни меня, — простонала она.

Спейд в последний раз скользнул по её груди языком, прежде чем двинуться вверх к её губам, коленом раздвигая ей ноги.

— Я уже говорил тебе, дорогая — я не дразню, — сказал он, отодвигаясь, пока Дениз делала жадный вдох после длинного страстного поцелуя.

Удушье превратилось в возрастающий стон, когда рот Спейда опустился между её ног. Его язык коснулся её плоти, облизывая и исследуя там, где пульсирующая боль была сильнее всего. Жар охватил её, заполняя вены сладким огнём от влажного мягкого давления, чередуемого скольжением по клитору и погружением в её глубины. Она выгнулась, извиваясь в бессловесном требовании почувствовать больше. Спейд дёрнул её ближе, закидывая её ногу себе за спину, и его язык задвигался устойчивыми непрерывными толчками.

Всё более сжимающийся в ней обруч экстаза, казалось, собирался лопнуть. С последней сознательной мыслью Дениз вцепилась руками в плечи Спейда и с силой потянула его, одновременно скатываясь вниз.

— Сейчас, — почти прокричала она.

В следующий же момент он оказался сверху, его рот украл её дыхание богатым на вкус поцелуем, рука удерживала бедро, пока он опускался на неё. Первое жёсткое проникновение его плоти заставило лоно сжаться с почти болезненным удовольствием. Со вторым, более глубоким толчком она простонала ему в рот от мощного по силе ощущения того, как он растягивал её внутреннюю плоть. Когда с третьим толчком он полностью вошёл в неё, одновременно качнув бедрами, ощущение наполненности в сочетании с эротичным давлением вызвало в ней взрыв удовольствия.

Дениз вскрикнула, когда оргазм накрыл её, посылая восторженные спазмы сквозь лоно. Другой глубокий толчок Спейда усилил эту рябь, продлевая её, а голодная боль в ней сменилась сладким