Ну да, антиохийские эскулапы всё еще спорили, с какой именно «демос» столкнулось несчастное население. Трудный выбор, сами понимаете: налицо лихородка – характерный симптом пандемос, и в то же время имеют место быть черного цвета опухоли, неоспоримо свидетельствовавшие о накоплении в организме неправильных жидкостей, то есть – не менее характерный симптом эпидемос. Надо отметить, что Эскулапов жрец в Тире определился быстрее. Может потому, что не имел медицинского образования, а может потому, что видел больного воочию. Антиохийские-то лекари рассуждали чисто теоретически и пересекать кордоны в разрешенном направлении не собирались. Оно конечно сказано в клятве Гиппократа, что больным время от времени следует помогать безвозмездно, однако – в разумных пределах.
– …Однако, – продолжал Черепанов, – Нам тридцати дней точно хватит, потому что через тридцать дней, Лёха, мы с тобой должны быть далеко отсюда.
Это был их первый серьезный разговор после возвращения Черепанова. До того у Геннадия просто времени не было.
– Вот как? И куда же мы с тобой пойдем? – поинтересовался Алексей.
– В Рим.
– Значит все-таки Рим… – задумчиво проговорил Коршунов. – Значит ты, Геннадий Павлович, все же надеешься, что наградят нас господа из Палатина не усекновением главы, а чем-нибудь более приятным?
– Ни на что я не надеюсь, – проворчал Черепанов. – Посулить награду, а потом спустить шкуру – это как раз в римской традиции.
– Согласен, – кивнул Алексей. – Сколько времени понадобиться Аптусу, чтобы привести Первый Парфянский в походный режим?
– Не понадобится, – сказал Черепанов. – Они остаются здесь. И Первый Парфянский, и Девятый Клавдиев…
– Стоп! – перебил его Алексей. – Мы что же, голыми и босыми в Рим отправимся? Надеешься, что Корнелия заступится за тебя перед братиком?
– Надеюсь, – кивнул Геннадий. – А чтобы надежда эта была весомой, с нами пойдет твой Первый Германский.
– Интересное предложение, – одобрил Коршунов. – Но почему только один легион, если можно взять минимум три?
– Нет! – отрезал Черепанов. – Только Первый Германский. А резоны такие: во-первых, мы идем не воевать, а договариваться. Во-вторых, забрать Парфянский и Клавдиев – значит, оголить провинцию. Тем более, Клавдиев сейчас плотно занят на остановке эпидемии. И наконец, в-третьих, подготовить за две недели такой переход для трех легионов я точно не смогу.
– А для одного – сможешь?
– Да. И попозже расскажу подробнее. Почему беру твой легион, а не мой, надо объяснять?
– А чего тут объяснять, – пожал плечами Коршунов. – Твой легион – он не только твой, но и римский. Конечно, Ингренсы за тебя глотку порвут, да и в Скорпионе я не сомневаюсь, однако младший состав в случае заварухи придется ублажать и подмазывать. А мои варвары, они лично мои. Да и золото у них и так уже при ходьбе из штанов сыплется. Только у меня, дружище, встречное предложение: на хрена нам Рим? Давай-ка двинем напрямик, через Армению, прямо в Трапезунд. А там раздобудем корабли и по родному Черному морю – домой, в Херсонес.
– С каких это пор Херсонес – наш дом? – поинтересовался Черепанов.
– А у меня там – недвижимость! – ухмыльнулся Алексей. – Здоровенное такое поместье. И вообще всё схвачено. С местными – дружба, по соседству тоже друзей хватает. Даже в Боспорском царстве свой конкретный человек имеется. А уж о готах-герулах, думаю, тебе напоминать не надо. Ты даже представить себе не можешь, в каком авторитете мы с тобой там будем: с нашими парнями и с нашим золотом. Запросто собственную империю организовать можем. Без всяких высоких политик и прочих подлостей! Как тебе такая перспектива, Генка?
– Хорошая перспектива, – одобрил Черепанов. – Однако в Рим все же идти придется. Есть у меня там кое-какие незавершенные дела и… Понимаешь, Лёха, я …
Геннадий замялся, но потом всё же выдал:
– В общем так, Леха: я поклялся Коре, что она непременно еще раз увидит Рим! Потом – хоть куда. Хоть в твою любимую Скифию-Готию. Но Рим – обязательно! Извини, но иначе – никак. Я ведь слово дал!
Алексей глубоко вздохнул… Хотелось ему сказать, что глупо рисковать любимой шкуркой (да и не только своей) ради жениного желания…
Но поставил себя на место друга и понял, что вариантов нет.
– Что ж, – произнес он как можно бодрее, – на Рим и я еще разок глянул бы с удовольствием. Да и волки мои тоже будут не прочь. Где еще можно вкусно потратить персидское золотишко, как не в столице?
– Эх, Лёха! – Черепанов расплылся в улыбке, потянулся обнять друга да стол помешал. – Эх! Не забуду, брат!
– Ерунда! – Алексей бодро осклабился. – Мелочи жизни! Ты меня вообще с креста снял! А теперь, дружище, вели подать вина. Того, девятилетнего. Надо нам с тобой, чувствую, выпить! За успех будущего вояжа, ну и для профилактики. Я слыхал, нет лучшего средства от болезни, чем алкоголь.
– Так и есть, – согласился Черепанов. – Мы в Африке этим методом ежедневно профилактировались. Только вот алкоголя у нас нет – сушнячок один слабенький.
– Э-э, брат, это ты зря! Здешнее винишко, оно очень даже ничего! – со знанием дела произнес Алексей. – Главное – воду в него не лить!
Так был решен главный вопрос о будущем великом походе через полмира.
Теперь оставались сущие мелочи: организовать, подготовить и осуществить.
Кое-что Черепанов уже сделал. Договорился с «морским» префектом об аренде либурн. Кроме префектовых удалось нанять и прикупить еще несколько.
Итого набралось тридцать шесть боевых корабликов. И еще – зерновозы.
Тридцать шесть либурн могли без особого напряжения взять на борт полторы тысячи человек. В принципе на них можно было загрузить и втрое больше, но не для дальнего плавания. А еще – припасы в дорогу. И нажитое непосильным трудом имущество. И самое главное – лошади. Замечательные персидские строевые кони, без которых коршуновские катафрактарии превращались в обычную (пусть и весьма умелую) пехоту.
Вариантов получалось два. Загрузиться на трофейные зерновозы (их у Коршунова было достаточно для перевозки не двух, а десяти тысяч лошадок) и полностью положиться на волю ветров. Или – разделиться.
Победил второй вариант. Время поджимало. Очень хотелось попасть в Италию до зимы. Италийские дороги не раскисают, но холодное время года – не лучшее время для путешествий. Особенно, морских.
Решили. Пехота вместе с большей частью добра отправляется морем. Либурны и два зерновоза. Торговые корыта, если что, можно было просто взять на буксир. Это была обычная практика. Отработанная.
А вся кавалерия путешествует сушей.
По замыслу Черепанова флот должен был выйти из сирийской Селевкии и двинуться к Эфесу. Из Эфеса, обогнув с юга Пелопонесс, плыть к Таренту. Где и высадиться для соединения с сухопутной частью Первого Германского.
В Эфес Черепанов предполагал идти напрямик, через море, мимо Кипра.
Алексей, памятуя свои попытки флотовождения в «домашнем» Черном море, выразил неуверенность в том, что Геннадию удастся этот эксперимент. Черепанов обиделся. Обозвал Алексея сухопутной крысой. Напомнил, что он, Черепанов, мало того, что летчик, так еще и летчик-космонавт. Посоветовал Корушунову засунуть свои сомнения в подобающее им место, заткнуться и заняться делом. То есть заготовкой провианта, фуража и всего, что может понадобится Коршуновской коннице для четырехнедельного перехода. На что Алексей ответил, что у него в подразделении есть кому заняться такой фигней, как снабжение. Да и вообще какие могут быть проблемы? Не по пустыне же пойдем – по римским дорогам. Это ж цивилизация, если кто забыл. Всё нужное – и жрачку, и фураж, и даже кузнечные услуги можно поменять
