Впрочем, через пару мгновений до иезуита дошла главная причина, почему стало так темно: выход в сад был завален камнями. Обвал перегородил русло ручья, и уровень воды в озерцах поднимался.

В темных проходах позади громко пели нимфы, иезуит не обращал на них внимания. У него был пистолет Петерсена, и Торино чувствовал себя в безопасности. Он кинулся к выходу и стал разгребать камни, но сумел расчистить лишь узкую поперечную щель, через которую, как в щель почтового ящика, можно было разглядывать сад. Наклонив голову, Торино посмотрел направо и увидел озеро. Посмотрев налево, иезуит улыбнулся. Немного поодаль с пистолетом стоял Базин, у его ног сидел Келли. Между ними без движения лежала сестра Шанталь. Частично видны были и еще две фигуры: Зеб Куинн и Хэкетт.

Торино позвал Марко, но не смог перекричать пение нимф. Он положил фрагмент монолита и пистолет в рюкзак, рядом с черной коробкой, и вытащил рацию. Нажав на кнопку передатчика, иезуит увидел, как Базин поднес свою рацию к уху.

— Марко, я заперт в пещере. Остальные мертвы. Кто там с тобой? Я вижу целиком только тебя и Келли.

— Он у меня вместе с Зеб Куинн и Хэкеттом.

— А что с сестрой Шанталь?

— Она мертва.

— Отлично. Пристрели остальных и иди сюда, вытащи меня.

— Зачем их убивать? Они не хотят вреда саду.

— Не задавай вопросов. Если отпустить их, они всем расскажут. Святая церковь извлечет из этого места больше пользы, если никто не будет о нем знать.

— А как же сад? Если я убью их, его нет нужды взрывать.

Торино стиснул зубы и скрыл раздражение.

— Сад принадлежит церкви, Марко. В Риме решат, как извлечь из него пользу.

Разумеется, сад нужно уничтожить. Папа недвусмысленно дал понять, что ничто не должно противоречить доктрине. Он выразился ясно: любые находки Торино должны пойти исключительно во благо Римской церкви, и его святейшество не должен знать ни о чем, что ему впоследствии пришлось бы отрицать. Следовательно, прежде чем Торино передаст сад Ватикану, необходимо искоренить здесь все, что вызовет хоть какие-то сомнения. Впрочем, не было никакой гарантии, что его братец это поймет, а Торино нужна была помощь, чтобы выбраться из пещеры. Он посмотрел на пульт управления детонаторами.

— Я же говорил тебе, что заряды — простая предосторожность. Сделай, как я говорю, и они не понадобятся.

— Понятно.

— Так исполни свой долг. Заслужи отпущение грехов.

— Будет сделано.

Рация замолчала, и Торино выглянул в щель. Была видна часть фигуры Базина, остальные же оказались вне поля зрения. Марко держал в правой руке пистолет, левой же яростно жестикулировал. Похоже, он кричал на пленников.

Затем Торино услышал три быстрых выстрела. Он вытянул шею, но Базин скрылся из виду. Раздались еще три выстрела, на сей раз они звучали неторопливо, с большими промежутками. Торино представил, как убийца идет от тела к телу, добивая жертвы. Снова появился Базин. Он шел в его направлении, поднося передатчик ко рту.

Рация Торино затрещала.

— Готово, — сообщил Базин.

Торино слышал, но не видел, как Базин оттаскивает обломки с той стороны завала, где поверхность скалы служила хоть какой-то опорой. Он пытался помочь, но изнутри камни трогать было нельзя, потому что на них опирались лежавшие снаружи. Базин работал один, без всяких инструментов, но тем не менее с удивительной скоростью. За несколько минут он расчистил узкий проход и протиснулся внутрь. Лицо Марко было вымазано грязью и потом. Он встал и отряхнулся.

— Все в порядке, генерал?

— Да. Только мне нужно отсюда выбраться.

Торино двинулся к выходу, но Базин положил руку ему на плечо.

— Дай мне рюкзак. С ним тебе не пролезть.

— Я буду толкать его перед собой.

Марко как будто обиделся.

— Дай мне пульт от детонаторов.

— Зачем?

— Ты обещал, что если я убью их, сад не надо будет взрывать.

— Я ничего не обещал. Я говорил, что заряды — мера предосторожности.

Базин протянул руку.

— С тех пор как я обратился к тебе за отпущением грехов, я выполнял все, что ты требовал. Исполни и ты мою единственную просьбу.

— Зачем, Марко? Я тебе ничего не должен. Ты пришел ко мне убийцей, обычным наемником. Я дал тебе цель и показал путь к спасению. Благодаря мне ты стал воином Господа и Святой церкви. Я оказал тебе услугу.

— Я остался убийцей. Я убивал для тебя.

— Не для меня. Все, о чем я тебя просил, было во благо церкви, ради Господа и спасения твоей души.

Базин испустил долгий, печальный вздох.

— Еще со времен сиротского приюта я всегда восхищался тобой, Лео. Мне было плевать, что иезуиты махнули на меня рукой и считали головорезом. Я гордился тем, как они воспитали тебя, моего брата. Я боготворил тебя, жаждал твоего одобрения. Именно потому я обратился к тебе за помощью и именно потому я делал все, что ты просил. Сделай же теперь хоть что-то для меня. Отдай мне коробку. Сделай это не как генеральный настоятель ордена, а как мой брат Лео.

— Не могу. Я служу церкви, а не тебе.

— Так, значит, ты мне лгал. Заряды никакая не мера предосторожности.

— Я не лгал. Просто боялся, что ты не сможешь понять. Враги церкви извратят все, что им удастся здесь найти. Они будут говорить об эволюции и сотворении, будут подрывать веру в Священное Писание, сеять сомнения в умах христиан. Мы должны уничтожить сад и всех его мутантов, а на пепелище отстроить новый Ватикан — только так мы обуздаем силу Источника и спасем души всего человечества.

— Но это же Сад Господень! Его нельзя уничтожать.

Торино раздраженно вздохнул.

— Я так и знал. Ты, Марко, слишком глуп, чтобы понять.

— Слишком глуп, чтобы понять? А может, достаточно глуп, чтобы тебе верить? — Он вытащил из-за пояса пистолет. — Отдай мне пульт, Лео.

Торино уставился на брата. Он боялся, что рано или поздно это случится. Сняв с плеча рюкзак, иезуит засунул туда обе руки.

— Как скажешь.

Левой рукой он вытащил пульт, а правой нащупал пистолет Петерсена, нацелил его через ткань и трижды нажал курок.

Когда пули швырнули Базина на пол, на его лице отразилась не боль, а удивление. Падая, он выронил пистолет, и тот, грохоча по камням, укатился в темноту. Торино подошел к брату и презрительно покачал головой.

— Я дал тебе шанс спасти душу, Марко, а ты отказался от него. И ради чего? Чтобы спасти какой-то никчемный сад! — Он вынул пульт и щелкнул переключателем, под которым скрывалась кнопка. Рядом