И я поклялся никогда Лицеприятного суда Не быть слугою, а нести Святым невольником мечты Фантазии и нищеты Недонесенные кресты. И я, как ты, мой брат, Христос, Носил с утеса на утес Венец завороженных роз, И не угас Хризостомос Под натиском враждебных сил У окровавленных могил, Меж злобных поросячьих рыл, И не угаснет никогда До гласа Страшного Суда, До торжества, до торжества! 28 декабря 1916 – 30 января 1917 Феодосия
У меня небылицы Украшают столицы Беспредельных империй; И дворец суеверий, И чертоги фантазий Не чертенок чумазый, И не сам Люцифер, И не ратники сфер, Шестикрылая братья, От людского проклятья, От хихиканий злых, От глупцов головных Охраняют: цветы Без шипов и без яда – У пустыни ограда, Через пропасть мосты. Да, цветочки простые, Но зато голубые, У меня часовые, – И никто не прошел, И никто не прочел У поэта скрижали Ликованья, печали! И у библий раскрытых, Красотою залитых, Вдоль коралловых литер Проходил лишь Юпитер В ореоле лучей… Я ничей! Я ничей! У границ часовые У меня голубые; Голубые ж глаза, Что твои небеса: Только рыцарь креста Их целует в уста! А наемник простой За чертой, за чертой! Только Розу одну Навсегда в синеву Пропустили вчера Часовые царя, И навстречу они Ей подъяли в тиши, Как войска на картинке, Золотые тычинки, И лазурным венцом Королевну потом Увенчали… 6 февраля Феодосия
Визави друг от друга И поэта лачуга, И дворец богача На уступах плеча Исполинской скалы, Кружевные валы Как свободная стая Альционов встречая, Беспечально стояли,
