Наступил 1917 год. Развал экономки, закрытие заводов, громадные военные потери (более 9 млн, в том числе 1,7 убитыми), разложение монархии. В феврале в Петрограде начался голод. Заводы охватили забастовки, с каждым днем число бастующих увеличивалось. На улицу вышли сотни тысяч людей.
Все попытки подавить революцию не увенчались успехом. Переломный день — 26 февраля. Ночью власти провели массовые аресты, а днем расстреляли демонстрацию. Это вызвало громадное возмущение. Личный состав 4-й роты запасного батальона лейб-гвардии Павловского полка открыл огонь по полицейским. 27 февраля к революционным массам присоединились около 70 тыс. солдат запасных батальонов Волынского, Преображенского, Литовского, Московского резервных полков и других частей. На сторону революции перешла значительная часть Петроградского гарнизона. Части, посланные с фронта, отказывались стрелять в народ и, более того, переходили на сторону восставших. В конце концов, на сторону революции перешел даже царский конвой. Эта весть особенно поразила Николая II.
Царь полностью лишился поддержки. Его не поддерживал никто: ни рабочие, ни крестьяне, ни солдаты, ни бывшие министры, ни думцы, ни личная охрана, даже родной брат приветствовал революцию.
Подчеркнем еще раз: царя свергли не большевики. Лет десять тому назад эту банальную истину не стоило даже писать, но сегодня, вследствие падения уровня образования, многие действительно уверены, что большевики свергли царя.
Итак, 27 февраля 1917 года в России произошла Февральская революция. Совершена она была частью господствующего класса, но при всеобщей народной поддержке.
3 марта оставшийся в одиночестве и неподдерживаемый никем Николай II отрекся от престола. Ленин в это время был за границей в Цюрихе, Зиновьев в Берне, другие пребывали в ссылке и значимого влияния на ход Февральской революции не оказали. Более того, Февральская революция для Ленина, по свидетельствам некоторых историков, была неожиданностью.
«Ленин был в Швейцарии и за месяц до февраля и не предполагал, что будет переворот. 22 января 1917 года в Швейцарии в докладе для молодежи В. И. Ленин говорил: «Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции». Троцкий был в Америке, Сталин в Сибири, а из членов будущего состава ЦК, избранного в августе 1917 года на VI съезде партии большевиков, никого в феврале не было в Петрограде»[19].
Таким образом, говорить, что большевики свергли царя, можно с тем же успехом, как и утверждать, будто большевики сдали Москву Наполеону.
Россия нуждалась в рывке, господствующая социальная система тормозила развитие страны, в результате чего не актуализировался русский потенциал.
«Чаадаев думал, что силы русского народа не были актуализированы… они остались как бы в потенциальном состоянии… Неактуализированность сил русского народа в прошлом, отсутствие величия в его истории делаются для Чаадаева залогом возможности великого будущего. И тут он высказывает некоторые основные мысли для всей русской мысли XIX в. В России есть преимущество девственности почвы. Ее отсталость дает возможность выбора. Скрытые, потенциальные силы могут себя обнаружить в будущем. «Прошлое уже нам не подвластно, — восклицает Чаадаев, — но будущее зависит от нас».[20]
На смену отжившей социальной системе должна была прийти новая. Но какая? Здесь мы приведем известную цитату французского психолога и социолога Густава Лебона, именно в ней, думается, заключен ответ на этот вопрос.
«Из всех ошибок, порожденных историей, самая гибельная та, ради которой пролилось без пользы всего больше крови и произведено всего больше разрушений; эта ошибка — мысль, что всякий народ может изменить свои учреждения по своему желанию. Все, что он может сделать — это изменить названия, дать новые имена старым понятиям».[21]
Но почему царский режим не мог решить проблемы стоящие перед страной? Хотя бы из чувства самосохранения?
Потому что телега не может обогнать автомобиль. Монархическая модель общества была архаична и поэтому впала в глубокий ступор, поэтому от нее отказались все без исключения европейские державы. Монархическая модель общества не соответствовала современному динамичному обществу.
Монархия сослужила хорошую службу нашей и не только нашей стране. Но сегодня монархия неадекватна времени, и возродить ее, как того желает некоторая часть общества, не представляется возможным.
Основной порок монархии — наследственность власти и, следовательно, закрытость элиты, которая приводит к её закостенелости и последующему вырождению.
Часто можно услышат, что на Руси правили и глупые, и больные монархи, но, несмотря на это, страна нормально развивалась. Однако если, например, в XVIII веке устанавливался 10-летний застой в управлении, это не очень сильно сказывалось на развитии страны — в те времена и за столетие мало что менялось, люди как ездили на телеге, так и продолжали на ней ездить. В современных же условиях, когда общество за 50 лет прошло путь от телеги до космических кораблей, 10 лет бесталанного руководства могут обернуться катастрофой — достаточно вспомнить наше совсем недавнее прошлое.
Далее. Не следует забывать, в каком веке мы живем. В России существовала монархия, когда во всех окружающих странах тоже были монархические режимы, и недостатки, присущие монархии как форме правления, имели место и в других государствах. В этом смысле все были в одинаковых условиях.
Если к этому прибавить, с одной стороны, отсутствие ответственности монарха перед народом, поскольку его правление пожизненно, а с другой — откровенное пренебрежение мнением народа, которое народ озлобляет, то от идеи монархии следует отказаться.
России нужен был новый строй, созвучный ментальным установкам русского народа. Но какой?
Российская Империя находилась в кризисе. Это признавалось как сторонниками монархии, так и ее противниками. Монархия постепенно лишилась поддержки во всех слоях российского общества. Интеллигенция, высшее офицерство, пролетариат, крестьянство отвернулись от монархии, точнее — от Николая II, который вошел в историю как один из самых непопулярных русских царей. Но ведь в России негативные оценки руководителя государства автоматически распространяются на всю систему в целом. Царя поддерживали жандармы и духовенство, последние — часто формально, а после падения монархии поддержали советскую власть.
Выйти из кризиса было невозможно без решения накопившихся проблем.
Во-первых, русский народ нуждался в освобождении. Каждый талантливый человек должен был иметь возможность реализовать свой потенциал. Только так страна в целом также могла актуализировать свой потенциал. Поэтому необходимо было сломать сословные барьеры. Европа решила эту проблему в рамках либеральных концепций.
Во-вторых, нужно было отстранить от власти антинародный, по своей сути — антироссийский господствующий класс. К сожалению, в стране, где министр обороны — шпион, вряд ли можно было обойтись без серьезной и часто очень жесткой чистки господствующего класса.
В-третьих, Россия нуждалась в модернизационном рывке в науке, экономике, технике. Отсталость России прямиком вела нашу страну к колониальной зависимости от стран Запада с перспективой утраты самостоятельности.
В-четвертых, нужно было ликвидировать социальные язвы: неграмотность, высочайшую детскую смертность, отсутствие развернутой системы здравоохранения, голод, повторяющийся каждый второй год.
