распорядился произвести вскрытие, после которого стало ясно, что старый солдат, выживший под пулями и бомбами на Западном фронте, был отравлен мышьяком.
Кейт и ее дети находились под надзором местных властей, пока полиция обыскивала дом и опрашивала соседей о супружеской жизни Кейт и Фреда. Расследование длилось не одну неделю, но найти доказательства отравления не удавалось. Однако когда Кейт и ее новой подруге устроили очную ставку с аптекарем, который припомнил, что продавал мышьяк какой-то женщине за несколько недель до смерти Фреда, миссис Остлер 'раскололась'.
Зеленая банка
Несмотря на то, что аптекарь не смог опознать ни Кейт, ни ее, Остлер явилась в полицию и все выложила: 'В шкафу у Кейт стояла зеленая банка. Она показала мне ее и предупредила: 'Эту банку не трогай. Я должна от нее избавиться'. Я спросила, что в ней, но Кейт не ответила. Через несколько дней я чистила котел и в золе увидела эту банку, обгоревшую и искореженную. Я выбросила ее во двор, потому что золу мы ссыпаем на компостную кучу. Наверное, банка и теперь там'.
Полицейским повезло — банка нашлась. Несмотря на то, что она была изуродована, аптекарь легко опознал ее и заявил, что именно такую банку он продал какой-то женщине. Банку послали на экспертизу в Лондон и получили подтверждение, что в ней хранился мышьяк.
Кейт арестовали, обвинили в умышленном убийстве и предупредили: если суд признает ее виновной, вполне возможно максимальное наказание — смертная казнь через повешение. Обвинение, конечно же, не прошло мимо странного сожительства Кейт с мужем Фредом Брайаном, с Биллом Моссом и, наконец, с миссис Ост-лер. Последние предстали перед судом в качестве главных свидетелей обвинения. Возможно, они боялись, что в противном случае тоже могут оказаться на скамье подсудимых — как соучастники преступления. К тому же Мосс (его настоящее имя — Леонард Эдвард Парсонс) раньше уже имел дело с полицией по ряду мелких делишек. 27 мая 1936 года начался судебный процесс. Кейт вдруг увидела, что Мосс и Остлер свидетельствуют против нее. К ним присоединились и двое ее старших детей — десятилетняя Лили и двенадцатилетний Эрнест, которые очень любили отца и не могли простить матери ее поступка.
Да, несчастной Кейт Килларни не приходилось ждать помощи ниоткуда. Генеральный прокурор Теренс О'Коннор, возглавлявший обвинение, задал тон процессу, заявив: 'Обвинение утверждает, что подсудимая убила своего мужа, чтобы избавиться от него… За такое преступление следует лишь одно наказание, и мы настаиваем на нем: смертная казнь'.
История с мышьяком
Первой давала свидетельские показания Остлер. Она сообщила, что ночью, когда умер Фред, она слышала, как он кашлял в спальне. Кейт спала на диване в гостиной, где разместилась и Остлер. Позже она слышала, как Кейт пыталась напоить его мясным бульоном. 'Через несколько минут его вырвало, — сказала Остлер. — Позже ему стало совсем плохо, и его отправили в больницу'. Кейт плакала, когда узнала, что муж умер. Но Остлер отметила, что это показалось ей странным, поскольку Кейт призналась ей, что ненавидит мужа. 'В таком случае, — рассказывала Остлер, — почему ты не уйдешь от него, спросила я… Она ответила, что не сможет прокормить детей, а бросать их не хочет'. Пожалуй, самым убийственным показанием стало свидетельство Остлер о том, что она вслух читала неграмотной Кейт дешевые журналы с описаниями различных преступлений. В одном из них была история о том, как женщина в Америке отравила своего мужа. По словам Остлер, Кейт насторожилась и спросила ее: 'Как ты думаешь, а я смогу избавиться кое от кого?'
Однако и в прессе, и на суде поднялась буря протестов в связи с использованием показаний детей против матери. Правда, их сбивчивые и противоречивые показания значения не имели.
Горячие глаза Кейт впились в бывшего любовника, когда его ввели в суд для дачи показаний. Но Мосс говорил только о своей привязанности к ней. Тем не менее он припомнил разговор о банке с гербицидом: 'Я стоял за кухонной дверью и слышал, как мистер Брайан спросил жену: 'Что это такое?' — 'Это гербицид', — ответила она'. Так Мосс попытался внушить суду, что Кейт Килларни сначала собиралась покончить с мужем с помощью гербицида, а уж потом выбрала более сильный яд — мышьяк.
Показания эксперта из министерства внутренних дел довольно убедительно подтвердили возможность долгого и тщательно подготовленного покушения подозреваемой на жизнь мужа. Доктор Линч заявил, что пробы, взятые из трупа Брайана, свидетельствуют о систематическом применении яда малыми дозами в течение нескольких месяцев. Речь шла о человеке, который не сделал жене ничего плохого, но тем не менее вынужден был расстаться с жизнью. Он медленно умирал от болезни, причин которой не знал и бороться с которой не мог.
Суровый вердикт
Показания против Кейт дали тридцать свидетелей. Ни один человек не выступил в защиту отравительницы. На скамье подсудимых она выглядела жалко. Женщина, совершившая злодейское убийство, проиграла дело по всем статьям. Воля ее была подавлена помпезностью судебных процедур, развернувшихся перед ней. Она как могла отрицала свою причастность к смерти мужа, чтобы вернуть Мосса. При дальнейшем допросе она назвала отношения с миссис Остлер просто дружбой и больше ни в какие детали по этому поводу не вдавалась.
Все, что могла сделать Кейт, это отрицать свою вину. Но дело в том, что ни у кого другого не было мотивов для этого убиййва. Мосс вернулся к своей жене; миссис Остлер оставалась в доме Фреда всего на одну ночь и не могла давать ему ад продолжительное время.
Суд в Дорчестере продолжался две недели. Однако присяжным для вынесения вердикта понадобился всего лишь час. После него старейшина присяжных произнес единственное слово: 'Виновна'. Кейт восприняла это поначалу спокойно, но через минуту впала в истерику, когда судья Маккинон объявил, что она умрет на виселице в тюрьме Экзетер. В шоковом состоянии приговоренную женщину увели в камеру, размещенную в подвале здания суда.
Была подана апелляция. Защита представила заключение профессора из Лондона, специалиста по ядам. Однако это свидетельство изменить уже ничего не могло. Верховный судья лорд Хьюарт заявил: 'Суд решительно выступает против попыток представить доказательства, которые должны были фигурировать во время слушания дела. Более того, совершенно очевидно, что в этом деле не было допущено ошибки. Суд не будет прислушиваться к мнению ученых мужей, ломающих головы над уликами, о которых они не имеют представления'.
Отклонение апелляции вызвало новую волну общественного возмущения. Многие требовали пересмотра дела, вопрос об этом был поднят и в парламенте. Пресса писала о возможной судьбе несчастных детей. Сообщалось, что Кейт настаивает на своей невиновности. Протесты против несправедливого суда звучали так громко, что лидер кампании за полную отмену смертной казни публично пообещал выделить 50 тысяч фунтов стерлингов на защиту бедной женщины.
'Не позволяй им убивать меня!'
Кейт кое-как удалось составить прошение на имя короля Эдуарда VIII, в котором она умоляла: 'Могущественный король! Смилуйся над своей несчастной подданной! Не позволяй им убивать меня'. Но это отчаянное послание осталось без ответа.
В восемь часов утра 15 июля 1936 года Кейт Килларни в последний раз увидела солнце. На эшафоте женщина выслушала последнюю молитву священника. Через пять минут врач констатировал смерть.
Была ли она виновна? Этот вопрос до сих пор возникает в среде юристов. Ясно, что у ее любовника Мосса-Парсонса никаких мотивов к убийству Фреда не было. Поскольку яд применялся довольно долгое время, отпадает и подозрение в причастности к этому делу миссис Остлер. Американский криминалист Чарльз Скипп, специализирующийся на изучении сомнительных приговоров, придерживается такого мнения: 'Думаю, что сделала это она. Кейт защищалась по схеме, известной во всем мире: 'Я невиновна'. Но доказать свою невиновность не смогла. А присяжные без каких-либо сомнений поверили представленным доказательствам. Так уж устроен мир, в котором мы живем'.
