как самой своей неразумной судьбе?Ты бросишь жилище, хозяйство, жену,уйдешь на охоту, на пир, на войну, и будешь ты счастлив, и будешь тосклив, коней укрощая, водя корабли.Бок о бок с тобою пройдется гроза,и хмель, и весна опаляют глаза, и всё это минет, и всё без следа,и я не увижу тебя. Никогда. Какая ж мне доля, какой же мне сон,какой же у песни исполнится звон?..Октябрь 1928
'Мне многое в мире открыто…'
Мне многое в мире открыто,безвестное темным словам,как сон — беломорскому скиту,как пена — морским берегам.Не сразу, не всем и не громкодолжна я об этом сказать,то строчкой мальчишески ломкой,то просто поглядом в глаза.И каждый, узнавший об этом,уже не утешится сами снова придет за ответомк моим беспокойным глазам…1928
'Я не куплю воскресного венка…'
Я не куплю воскресного венкау кладбища, из розоватых стружек —ведь под апрельским дерном бугорканет у меня ни матери, ни мужа.Но я люблю забвенные крестыи надписей беспомощные скорби.………………………………………………………………………………Я ничего не знаю о судьбеменя забывшего, неузнанного, злого…Он десять месяцев не подал о себени скудного, ни радостного слова…Он собирался с севера уйти, —куда, зачем — я странно позабыла.И если он умрет — мне не найтиего непримиримую могилу.< 1928>
ОСЕНЬ
Мне осень озерного края,как милая ноша, легка.Уж яблочным соком, играя,веселая плоть налита.Мы взяли наш сад на поруки,мы зрелостью окружены,мы слышим плодов перестуки,сорвавшихся с вышины.Ты скажешь, что падает время,как яблоко ночью в саду,как изморозь пала на темя