традиция.

— Могу я надеяться на приглашение?

— Но вы ухаживали за невестой.

— Совсем недолго.

— У меня такое ощущение, что мать лорда Уэверли сочтет это неприемлемым. Надеюсь, вы не будете слишком расстроены, если вас не пригласят.

— Ничего, переживу. Хотя пошлю соответствующий безвкусный подарок, чтобы ущипнуть за нос леди Уэверли.

— Какая дерзость, — улыбнулась Элинор.

— Я бы не смог жениться перед громадной толпой. Я помню, какое столпотворение было на свадьбе Этвуда. — Он искоса взглянул на нее. — Знаете, я поймал букет.

— Что?

— Свадебный букет. Леди Доротея пошутила, бросив его прямо в меня.

— Жаль, что я пропустила такое зрелище.

— Да, очень забавно. Сначала букет от леди Этвуд, теперь роль Купидона для Уэверли. Признаться, меня это уже беспокоит.

— Успокойтесь, Себастьян, — засмеялась она. — Помогая лорду Уэверли, вы были не Купидоном, а скорее Меркурием, крылатым вестником.

— Хорошая точка зрения. И я был довольно быстроногим курьером.

— Да, все закончилось даже лучше, чем я ожидала.

— Итак, Бьянка устроена, теперь ваша очередь.

— Выйти замуж? Смешно. Кто бы ко мне посватался?

— Я.

Себастьян испугался, осознав, что ненароком высказал чистую правду. Он действительно хотел ее, больше чем ожидал, больше чем мог выразить. Элинор во многом отличалась от знакомых ему женщин. Он не понимал, что в ней особенного, но с каждым днем все больше убеждался, что лучше ему не найти. Но и менять своих планов в отношении мести графу он не собирался.

Он взял Элинор за руку. Теперь нужно уговорить ее бежать с ним. Однако, заглянув ей в глаза и увидев там искру надежды, он чуть не отказался от своего намерения погубить ее.

— Уэверли прав, что хочет жениться дома. Викарий, живущий в моем родовом поместье, не раз говорил, что почтет за честь совершить и мою свадебную церемонию. Но я хочу, чтобы это было сделано немедленно, тайно, без фанфар и семьи.

— Прекрасно. — Элинор нервно облизала губы. — Тем не менее потребуется специальное разрешение.

Себастьян похлопал себя по карману и затаил дыхание. Он почти надеялся, что Элинор откажется. Но тогда он придумает другой план, который вызовет открытый позор.

Элинор улыбнулась:

— Так чего мы ждем, милорд?

Через два дня после обручения Бьянка рано утром отправилась в поместье Уэверли. На этот раз Элинор отпустила сестру одну, чтобы та имела возможность узнать будущих родственников, а кроме того, у матери и сестер жениха был опыт проведения свадьбы в поместье. Так что помощь Элинор им совершенно не требовалась.

Проводив Бьянку, она упаковала небольшую дорожную сумку, задвинула ее поглубже в шкаф и, чтобы не вызывать подозрений, занялась своими обычными делами. В назначенный час Элинор не спеша покинула дом, сказав Харрисону, что вернется завтра поздно вечером. Дворецкий поднял бровь, но удовлетворить свое любопытство не посмел.

Элинор быстро дошла до уединенного места свидания в Гайдпарке, не встретив никого из знакомых. Она подавила дурные предчувствия, связанные с их тайной договоренностью, и убедила себя, что готова к любым последствиям.

Сначала Элинор не увидела ни Себастьяна, ни его кареты. С тревогой оглядев три ближайшие дорожки, она уже собралась повернуть назад, когда вдруг заметила виконта, бродившего за дубовой рощицей.

Он словно почувствовал ее присутствие, с улыбкой повернулся, и его лицо осветилось такой радостью, что у нее замерло сердце. Элинор еще не успела обрести самообладание, как он бросил ее сумку на землю, схватил руки и поднес их к губам.

— Вы пришли.

Элинор нервно засмеялась:

— А вы сомневались?

— Да. — Себастьян обнял ее и поцеловал. Затем поцеловал еще раз и отстранился. — У вас не было проблем с уходом из дома?

— Нет.

— Ваше исчезновение никого не удивит?

— Я же не исчезла. Только сказала дворецкому, что вернусь завтра вечером. Никто не ждет меня раньше.

— А ваш отец?

Элинор опустила глаза.

— Большую часть времени граф проводит вне дома. Сомневаюсь, что он заметит мое отсутствие.

Себастьян выглядел озадаченным, что смутило и удивило ее. Она ожидала услышать какоенибудь легкомысленное замечание, но тщетно. Да и как объяснить, что отец не даст за нее и ломаного гроша?

К счастью, других вопросов не последовало, и они под руку направились к ожидающей их карете. Элинор подняла ногу, чтобы войти, но потом остановилась.

— Вы передумали, дорогая? — прошептал он ей на ухо.

Она покачала головой.

— Я вспомнила, что вы не переносите долгой езды в карете.

— Я поеду верхом. Конечно, преступление оставить вас одну, но мой желудок не позволит мне использовать это в своих интересах. Вы уверены, что согласны ехать в одиночестве? — спросил он, помогая ей войти.

— Думаю, так будет намного безопаснее, учитывая ваши проблемы с желудком. И похотливые намерения.

— Дерзкая плутовка. — Себастьян поцеловал ее в кончик носа. — Я чувствую себя отвергнутым.

Элинор со смехом откинулась на бархатные подушки. Вскочив в седло, он пустил лошадь галопом и быстро исчез из виду. Причем Себастьян выбрал другой путь. Очень разумно. Задернув шторки, чтобы сохранить анонимность, Элинор постаралась расслабиться. Но это было нелегко. Она задавала себе вопрос, правильно ли поступает, и остановилась на том, что побег с Себастьяном станет самым чудесным моментом ее жизни или величайшим несчастьем.

Боясь, что долгое путешествие даст ей слишком много времени для сомнений, Элинор вынула из сумки книгу стихов лорда Байрона. Но даже поэзия не помогала расслабиться понастоящему. Всякий раз, когда они попадали на запруженные экипажами улицы, Элинор опасалась, что сейчас дверца распахнется и она будет обнаружена.

Наконец экипаж выехал из Лондона, рядом снова появился Себастьян, и его присутствие успокоило ее. Карета была удобной, кучер умелый и внимательный. Отложив книгу, она закрыла глаза.

Прошло не так много времени, когда они вдруг остановились. Элинор посмотрела в окно, решив, что они подъехали к гостинице, но увидела большое здание из серого камня.