что мирно спит на дне сосудаи ждет прикосновенья веры,чтоб зазвучать. Нужны примеры?Сперва скажите, для чего?…Я ждал и думал: ничегоуже сегодня не случится,и выпал день легко, как спица,но он свое лицо обрели тихо за собой повелменя и двух моих друзей…Куда теперь пойти? В музей?Зачем? Ведь я и так в музее,[2]что ждет таких же ротозеев,чтоб поглотить их с потрохами.Они не замечают сами,как книги время их крадут,их жизнь, их музыку, их труд.И что взамен? Чужое бремя,чужие сны, и боль, и время.Чужое прошлое и опыт,советов злых лукавый шепоти вечный спор о том, как жить…А книгу так легко открытьи погрузиться в мир манящий,приняв его за настоящий.Но это только шум и ярость.А дальше что? Приходит старостьв один осенний вечер к нам.…Так я бродил по этажам,а рядом время шелестело,но близко подойти не смело.Я видел грусть в его глазах.Но скоро стрелки на часахструной застынут вертикальной —мир закрывается, поравновь возвращаться в нереальностьвечерних улиц, тусклых бра.…Я выхожу и целый вечерловлю совсем иные речио жизни, о любви, о вере.И я опять смотрю на дверии окна светлые кофеен,слегка от голода рассеян…Вокруг толпа, мелькают лица,а я хочу уединиться.Но, наконец, тот паб чудесный,уютный и немного тесный.В нем весело горит камин.Огонь, — о чудо! — настоящий,а ты, за столиком сидящий,предмет поэзии иной.Ты вновь становишься собой.Берешь блокнот и пишешь стих,и ощущаешь: шум утих.Осталось счастье: ты один,и пинта пива, и камин.
Стихи о доверии
Они расставались. Надолго.Доверье лежало у ногКак грустный, смышленый и нежный,И преданный очень зверек.Он вниз посмотрел, улыбнулся.«Пускай остается с тобой.Оно к тебе больше привыкло,И ты ему станешь сестрой».Она головою качает:«Нет, нет, забери его ты.Дари ему радость и нежность,И дни твои будут чисты.Корми его вовремя, ночьюКлади под подушку к себе.И там, на чужбине, как компас,Пускай оно служит тебе».Он вновь головою качает:«С тобой ему лучше, пойми!
