А затем наступила ночь. На этот раз не спал Ахин. Над ним простирался небосвод, на котором в стороне Холодных Ветров играли в небе духи, — так объясняли тогда люди причину полярного сияния. Ахин все время думал о погибшем Манко. Двоих замечательных охотников теряет племя: Манко уже нет, Найт будет завтра принесен в жертву Духу Вод.

Чем больше Ахин думал о Манко, тем отчетливее представлялся ему живым молодой охотник. Вот Манко как будто подошел к скале, где лежал Ахин.

— Зачем, — спросил вождь племени с грустью, не поднимаясь с места, — Манко вернулся тревожить Ахина?

Старый вождь не сомневался, что это дух Манко.

— Вспомни, — продолжал он, — вспомни, Ахин всегда был для Манко хорошим наставником. Ахин учил Манко самому хорошему… Зачем Манко пришел звать Ахина в Нижний Мир?..

Манко, собиравшийся подойти к Ахину, остановился. Он не знал, что сказать.

Наконец, догадавшись, Манко воскликнул:

— Нет, наставник, перед Ахином не дух Манко, перед Ахином живой Манко, такой же живой, как сам Ахин…

В это время начали просыпаться охотники Берегового Племени. Сначала они отшатывались от Манко, считая его духом, пришедшим из Нижнего Мира. Только после того, как молодого охотника осмотрели со всех сторон и даже потрогали, начались радостные возгласы.

Сразу же был разбужен весь лагерь. Несмотря на то что Манко еле стоял от усталости на ногах, — стремясь спасти Найта, он бежал изо всех сил, — все охотники вооружились факелами из сосновых веток и направились туда, где был выброшен на берег Аугрил. Вел охотников Манко, а рядом с ним шел спасенный Найт.

Еще долго продолжался промысел на побережье Горькой Воды. Карса и «чудовищные рыбы» стадами заходили в Залив Чудовищ. Было взято много Карса, убили еще двух Аугрилов, а третьего, совсем молодого, нашли обсохшим на мелком месте отлива.

Один за другим отличались молодые охотники, но никто не мог прославиться больше Манко Смелого. Ведь этот охотник плавал на спине Аугрила и вернулся в лагерь после своих поминок, когда уже все считали, что он умер. Люди понимали, что Манко спас Найта. Теперь оба молодых охотника не расставались.

Наступили морозные дни. Холодные Ветры пронизывали даже сквозь самую теплую одежду. Поверхность Залива Чудовищ больше не успокаивалась. Улетали гуси и утки. Последними, как всегда, покидали побережье лебеди. Все чаще и чаще духи устраивали на небе свои игры.

После обильного снегопада установилась санная дорога. Отряды охотников начали готовиться в обратный путь. Еще раз все сошлись на островке. Престарелый вождь сказал, что охота была удачной, и призвал всех собраться снова на промысел следующей осенью. Затем он пожелал всем легкой дороги.

Взятые из углубления угли передали отряду Береговых Людей. Эти угли к началу следующего промысла нужно было привезти обратно — с их помощью будет вновь разведен огонь. Сани нагрузили доверху. Отъевшиеся собаки бежали в обратную дорогу весело. В трудных местах вместе с ними в сани впрягались люди.

Перед самой отправкой Манко и Найт объявили, что хотят стать братьями. Сородичи собрались вокруг молодых охотников. Манко и Найт засучили рукава, и каждый сделал себе на руке небольшую рану. Они приложили руки друг к другу, так что вытекающая кровь смешалась. Сородичи сидели молча вокруг. Манко и Найт дали слово встречаться зимой.

О похождениях молодых охотников узнало все племя. Когда же Найт сообщил своей сестре Лайде, что поедет в гости к Манко, а было это уже зимой, Лайда ответила, что отправится вместе с ним. Найт сперва не понял, зачем ей это нужно.

— Манко? — спросил он.

Лайда сделала вид, что не понимает брата.

— Ну, конечно, Манко! — уже уверенно заявил Найт.

Стойбища Родов Коршуна и Лебедя находились друг от друга на далеком расстоянии, ехать нужно было на собаках. Найт знал, что сестра ему обузой не будет: не хуже любого мужчины умела она управляться с упряжкой. Но все же всю дорогу он подтрунивал над ней.

Пришла суровая зима. В лесу от холода трещали деревья. Звери забились по глубоким логовам, а голодные птицы замерзали на ветках.

Все видимое пространство Широкой Воды покрылось льдом. Громадные ледяные валы, сталкиваясь, передвигались с места на место. Стоял страшный грохот, далеко разносившийся во все стороны. Лед обрушивался на берег, взбираясь на скалы, где валил высокие деревья и передвигал тяжелые каменные глыбы.

Такой студеной зимы не помнили даже самые старые люди.

Не замерзла вода только у подножия Красных Утесов — здесь плавали мелкие льдинки, которые с неумолкаемым звоном бились о прибрежные скалы.

Но сородичи Манко в эту зиму не испытывали ни в чем недостатка, — у них было много еды и топлива, а меховые шкуры оберегали людей от холода. В землянке, где готовили на все стойбище еду, целыми днями пылал огонь, и оттуда непрерывно неслись громкие крики работавших женщин.

В эту зиму Манко, Линха, Игна и Керс впервые охотились на пушных зверей. Вдуласа с ними не было — слабосильный юноша жил с хранителем веры и учился у него колдовству. Манко и его сверстники бегали на лыжах по самым отдаленным местам охотничьих угодий стойбища. Зверей преследовал Айка — собак у сверстников Манко еще не было. Ночью все забирались в снежные ямы. Молодые охотники прижимались тесно друг к другу, и, несмотря на страшный мороз, им было тепло.

В эту зиму Манко испытал выменянную на побережье Горькой Воды ловушку. Ни один зверь в нее не попал. Манко смастерил сам несколько таких ловушек, но результат был тот же. Старые охотники над Манко смеялись, а Ахина упрекали за то, что он зря истратил красную краску. Имба же говорил старикам, что при обмене нужно было узнать, какие произносят заклинания, когда ставят ловушки, без этого — так утверждал хранитель веры — ни один зверь в ловушку не попадет.

Однажды, когда молодые охотники возвращались в стойбище, Айка обнаружил медвежью берлогу. Под вывернутым корневищем охотники увидели небольшое отверстие, обрамленное корочкой льда. Манко приблизился к берлоге, и сердце его забилось учащенно: вот теперь он сможет свести счеты с Укканом.

Но, для того чтобы убить Уккана, нужно было получить согласие стариков — считалось, что Уккан находится под покровительством Духа Леса. Оставив сверстников около берлоги, Манко один вернулся в стойбище.

Старики сказали, что мяса у людей достаточно, а охота на Уккана опасна. И еще: Дух Леса может рассердиться — ведь Уккан спит и никого не трогает, Ахин приказал молодым охотникам возвращаться в стойбище. Манко знал, что Род не может отказать ему в помощи. Он заявил, что обязан свести с Укканом счет за Вахрана Следопыта, так как Вахран Следопыт был его отцом. Старики не соглашались; они сказали, что разрешат убить Уккана в другой раз, а поднимать зверя с берлоги нельзя; рассердится Дух Леса.

Неожиданно на сторону Манко стал хранитель веры.

— Когда люди племени пришли на побережье Широкой Воды, — сказал Имба, — Дух Леса спросил, не собираются ли люди убивать Укканов. Люди ответили, что на Укканов не охотятся. Люди боялись, что, скажи иначе, Дух Леса прогонит сразу же с побережья Широкой Воды. Тогда Дух Леса позволил людям охотиться в этих местах. Но Дух Леса знал, что людям верить нельзя, Дух Леса предупредил, что если люди убьют Уккана, то должны голову и обглоданные кости снести на то место, где Уккан будет убит. Тогда душа Уккана найдет себе новое тело и снова будет жить в лесу.

Поэтому, заключил Имба, молодым охотникам можно разрешить охоту на Уккана, а в стойбище после этого устроить «медвежью трапезу»— так назывался обычай поедания всеми сородичами медвежьего мяса. Но необходимо, чтобы Уккан был убит рогатиной, которую хранитель веры получит в эту ночь от духов- покровителей и передаст молодым охотникам.

Ночью Манко долго не мог заснуть: он все время представлял себе, как будет биться с Укканом. Ближе к