в ответ. Уитни со вздохом закрыла глаза:

– Господи Иисусе!

Лемур защебетал, и оба бандита стремительно бросились вперед по склону.

Уитни услышала пронзительный возглас и резкий ответ пистолета, одновременно увидев, как совсем рядом с ней от дерева отлетела щепка. В тот же момент лемур спрыгнул со ствола и исчез в кустах.

– Идиот! – Уитни услышала короткий, резкий звук пощечины, затем – невероятно! – хихиканье. Именно это хихиканье – даже больше, чем выстрел, – заставило ее сжаться от страха.

– Я почти его достал. Еще сантиметр, и я подстрелил бы маленького выродка.

– Ну да, а теперь после твоего выстрела Лорд, наверно, удирает отсюда, как кролик.

– Я люблю стрелять кроликов. Когда нажимаешь на спуск, маленькие твари замирают и смотрят прямо на тебя.

– Вот дерьмо! – Уитни различила в голосе второго отвращение и почти прониклась к нему симпатией. – Пошли. Ремо приказал двигаться на север.

– Я чуть не снял обезьяну. – Снова послышалось хихиканье. – Никогда еще не стрелял в обезьян.

– Извращенец.

Это слово и новый приступ смеха прозвучали уже тише. Еще несколько минут Уитни лежала на земле, неподвижная и немая, как камень. Насекомые ползали по рукаву ее блузки, но Уитни не пошевелилась. Она решила, что нашла очень подходящее место, чтобы провести ближайшие несколько дней.

Когда к ее губам прикоснулась чья-то рука, Уитни сжалась, как пружина.

– Дремлешь? – прошептал ей на ухо Дуг. Глядя в ее глаза, он увидел, как страх сменился облегчением, а облегчение – яростью. Из предосторожности его рука задержалась чуть подольше.

– Полегче, дорогая. Они еще не очень далеко.

– Меня чуть не застрелили! – зашипела Уитни, когда ее рот освободился. – Какой-то маленький писклявый подонок с пушкой.

Дуг посмотрел на свежую царапину над ее головой и пожал плечами:

– Мне кажется, ты выглядишь неплохо.

– Никакой благодарности. – Уитни отряхнула рукав блузки, с отвращением глядя, как насекомые падают в мох. Покаты там внизу играл в Робин Гуда, здесь прогуливались два отвратительных типа с отвратительными пистолетами. Они упоминали твое имя.

– Известность – это тяжелое бремя, – заметил Дуг. На этот раз они подошли близко, подумал он, снова взглянув на расщепленное выстрелом дерево. Слишком близко. Он маневрирует, меняет направление и тактику, но Димитри не отстает. Дуг знал, что испытывает тот, кого выслеживают, то ощущение страха, от которого дрожит все внутри, когда охотник подходит вплотную. Но он не собирается проигрывать. Дуг посмотрел в глубь леса и заставил себя успокоиться. Он не проиграет, раз он уже почти выиграл.

– Между прочим, ты очень плохо стояла на стреме.

– Ты должен учитывать, что мое внимание отвлекли и я не могла свистнуть.

– Я чуть не попал в очень деликатную ситуацию. – Ближе к делу, приказал себе Дуг. Если Димитри близко, им нужно двигаться быстрее. – Тем не менее мне удалось прихватить кое-какие вещи и выбраться оттуда, пока не собралась тол па.

– Неплохо. – Как она была рада, что он снова рядом с ней и не разрезан на множество кусочков. Но она ему об этом ни за что не скажет. – Потом был этот лемур и… – Уитни осеклась, увидев одну из вещей, которые принес Дуг. – Что… – начала она тоном, в котором чувствовались одновременно возмущение и любопытство, – ...это такое?

– Подарок. – Дуг поднял соломенную шляпу и подал ей. – У меня не было времени ее упаковать.

– Она совершенно безвкусная.

– Зато у нее широкие поля, – ответил Дуг и нахлобучил шляпу на голову Уитни. – Я не могу надеть тебе мешок на голову, так что придется носить эту шляпу.

– Как замечательно!

– Я принес тебе вдобавок к этой шляпе еще кое-какое снаряжение. – Он подал ей жесткое на ощупь бесформенное хлопчатобумажное платье, цвет которого напоминал выгоревший на солнце навоз.

– Дуглас, ну в самом деле! – Двумя пальцами Уитни приподняла рукав платья. Она почувствовала почти такое же отвращение, как тогда утром, когда ее разбудил паук. В конце концов, что безобразно, то безобразно. – Если я его надену, я упаду замертво.

. – Но как раз этого мы и пытаемся избегать, дорогая.

Уитни вспомнила, что она почувствовала, когда от дерева отлетела щепка всего в нескольким; сантиметрах от ее носа. И это привело ее к мыслей, что платье будет выглядеть немного лучше, если его некоторое время поносить.

– Ладно, я надену эту привлекательную штуку, а что будешь носить ты?

Дуг поднял еще одну соломенную шляпу, слегка сужающуюся кверху.

– Очень шикарно. – Уитни подавила смех, когда он вытащил длинную клетчатую рубашку и широкие хлопчатобумажные брюки – Хозяин, очевидно, очень любит поесть свой рис, – прокомментировал Дуг, демонстрируя широкую талию брюк. – Но мы справимся.

– Я не буду вспоминать об успехе твоей предыдущей маскировка, но…

– Ну и не надо. – Он скатал одежду. – Утром мы с тобой будем любящей малагасийской парой, направляющейся на рынок.

– А почему не малагасийской, женщиной и ее идиотом-братцем, направляющимися на рынок?

– Не испытывай судьбу.

Почувствав себя немного увереннее, Уитни осмотрела свои брюки. Они продрались на колене, зацепившись за кору дерева Дырка расстроила Уитни гораздо больше, чем пуля.

– Ты только посмотри! воскликнула она. – Если так пойдет и дальше, у меня не останется ни одной порядочной вещи. Я уже порвала юбку и совершенно замечательную блузку, а теперь это. – В дыру можно было просунуть три пальца. – Я ведь совсем недавно купила эти брюки в Вашингтоне.

– Послушай, я ведь принес тебе новое платье. Уитни взглянула на кучу одежды:

– Как остроумно!

– Скулить будешь потом, – сказал Дуг. – А сейчас скажи, не услышала ли ты чего-нибудь такого, о чем я должен знать.

Уитни посмотрела на него испепеляющим взглядом, протянула руку к рюкзаку и вытащила свою записную книжку:

– Эти брюки я запишу на твой счет, Дуглас.

– И только-то? – Повернув голову, он посмотрел, какую сумму она записывает. – Восемьдесят пять долларов? Кто, черт возьми, платит восемьдесят пять баксов за хлопчатобумажные джинсы?

– Ты, – сладким голосом ответила Уитни. – Будь благодарен за то, что я не прибавила налог. А теперь… – Удовлетворенная, она бросила книжку в свой рюкзак. – Один из них был гадом.

– Только один?

– Я имею в виду – настоящим гадом с голосом, как у слизняка. Он все время хихикал.

Дуг моментально забыл о своем растущем счете.

– Барнз?

– Да, так. Второй называл его Барнзом. Он пытался застрелить одного из этих хорошеньких маленьких лемуров и чуть не оторвал мне кончик носа. – Это натолкнуло ее на запоздалую мысль о том, что надо проверить, не нанесен ли ущерб ее лицу, и Уитни принялась рыться в рюкзаке в поисках пудреницы.

Если Димитри выпустил на волю своего любимого пса, значит, он чувствует себя уверенно. Барнз попал в команду Димитри не из-за своего ума или хитрости. Он убивал не ради денег или из практических соображений. Он убивал ради удовольствия.

– О чем они говорили? Что ты слышала? Удовлетворенная увиденным в зеркальце, Уитни немного припудрила нос.

– Было четко и ясно сказано, что первый из них хочет прикончить тебя. Звучало так, как будто у него к тебе есть личные счеты. Что же касается Барнза… – Снова разнервничавшись, она протянула руку к карману Дуга и вытащила сигарету. – Он предпочитает меня. Что, я думаю, означает некоторую дискриминацию.