западного Средневековья. Во времена крестовых походов их увидели и в Византийской империи, и в Святой земле.
С юга нападали мусульмане Ифрикии, после того как арабская династия Аглабидов стала практически независимой от халифата и создала свой флот. Ифрикийские пираты с 806 г. стали появляться на Корсике, в 827 г. они предприняли завоевание Сицилии и менее чем за столетие захватили ее, за исключением нескольких местечек, оставшихся в руках византийцев или местных жителей. Но все крупные города попали в руки завоевателей: Палермо (831 г.), Мессина (843 г.), Энна (859 г.), Сиракузы (878 г.), Таормина (902 г.). С Сицилии они набросились на итальянский полуостров, совершая грабительские набеги, наиболее впечатляющим из которых был набег 846 г., когда они разграбили собор св. Петра в Риме и захватили такие опорные пункты, как Таранто или Бари, откуда их изгнал в 880 г. византийский император Василий I. Наступление Аглабидов отягощалось на западе Средиземноморья нападениями испанских мусульман на Прованс, Лигурию и Тоскану. Здесь сарацинским опорным пунктом стал Фраксине близ Сен-Тропеза.
Таким образом, пока каролинги устанавливали свое господство на континенте, моря ускользнули от них. И даже на суше на какое-то время возникла новая угроза нашествия из Азии. Это угроза венгров.
Мадьярское нашествие разворачивалось по обычному плану. В VII в. венгры осели в государстве хазар — тюрков, исповедующих иудаизм, которые утвердились на нижней Волге, контролируя процветающую торговлю между Скандинавией, Русью и мусульманским миром. Но к середине IX в. другой тюркский народ, печенеги, уничтожили хазарскую империю и изгнали венгров на запад. Жителям западных стран венгры напоминали гуннов. Тот же конный образ жизни, то же совершенство стрельбы из лука, та же жестокость. Они устремились в степи и равнины среднего Дуная, частично свободные благодаря разгрому аварского государства Карлом Великим. Начиная с 899 г. венгры совершили разрушительные набеги на венецианскую область, Ломбардию, Баварию, Швабию. В начале X в. они покончили с Великоморавским государством и вскоре начали нападения на Эльзас, Лотарингию, Бургундию и Лангедок. Среди их главных жертв — Павия, взятая в 924 г., где они сожгли сорок четыре церкви, и Верден, спаленный в 926 г. Некоторые годы были особенно опустошительными: в 926 г. они предали огню и мечу земли от Арденн до Рима, в 937 г. опустошили значительную часть Германии, Франции и Италии, в 954 г. дошли до Камбре на западе и до Ломбардии на юге. Но в 955 г. король Германии Оттон разбил их наголову в битве на реке Лехе, близ Аугсбурга. Их порыв был остановлен. С ними кончилась история варварских нашествий. Кончилась отказом венгров от грабительских набегов, оседанием на определенных землях, христианизацией. В конце X века на свет появилась Венгрия.
Но венгерское нашествие помогло также появиться и новой власти на Западе: оттоновская династия реставрировала в 962 г. императорскую власть, упущенную каролингами более по причине их собственного упадка, нежели из-за внешнего натиска.
Несмотря на стремление воспользоваться римским политическим и административным наследием, франки так и не прониклись государственным духом. Франкские короли рассматривали королевство как свою собственность, наподобие своих поместий или сокровищ. Они с легкостью отчуждали его части. Когда Хильперик женился на Галесвинте, дочери вестготского короля Атанагильда, он на следующий день после бракосочетания предложил молодой жене в качестве «утреннего дара» пять городов южной Галлии, среди которых был и Бордо. Принадлежащее им королевство франкские короли делили между своими наследниками. Время от времени случайно, благодаря смерти или болезни кого-либо из детей, франкские государства группировались под властью одного или двух королей. Так, Дагоберт, отстранив от власти своего безумного кузена Хариберта, царствовал один с 629 по 639 г., а преждевременная смерть Карломана, любимого сына Пипина Короткого, брата Карла Великого, позволила последнему стать единственным владыкой франкского королевства в 771 г. Реставрация империи не помешала Карлу Великому в свою очередь произвести раздел королевства между тремя сыновьями тионвильским указом 806 г. Но в нем ничего не было сказано об императорской короне. Случайно и на сей раз, после смерти Карла Великого в 814 г., единственным господином королевства остался Людовик, поскольку его братья Пипин и Карл умерли раньше отца. Бернард, племянник Карла Великого, получивший от дяди королевство Италию, принес Людовику присягу верности в Ахене, сохранив его за собой. В 817 г. Людовик, прозванный Благочестивым, попытался своим указом разрешить проблему наследования, проявляя заботу о единстве империи, но при этом сохраняя традицию разделов. Он разделил королевство между тремя сыновьями, однако императорское достоинство передал старшему из них, Лотарю. Позднее рождение четвертого сына, Карла, которому Людовик также пожелал дать часть королевства, поставило указ 817 г. под сомнение. Начавшийся бунт сыновей против отца, их борьба между собой, новые разделы — во всех этих событиях, которыми полно его царствование, Людовик Благочестивый полностью утратил власть. После его смерти в 840 г. переделы и борьба продолжились. В 843 г. был произведен верденский раздел, по которому старший брат Лотарь получил длинный «коридор» от Северного моря до Средиземного с Ахеном, символом франкской империи, и Италию с протекторатом над Римом; Людовик получил восточные территории и стал Людовиком Немецким; Карл по прозвищу Лысый — западные земли. В 870 г. в Мерсене Карл Лысый и Людовик Немецкий поделили между собой земли Лотаря, Лотарингию, за исключением Италии, оставшейся во владении сына Лотаря, Людовика II вместе с императорским титулом. После рибемонтского передела 880 г., когда Лотарингия отошла к Восточно-Франкскому королевству, единство империи оказалось как будто на какое-то время восстановленным при Карле Толстом, третьем сыне Людовика Немецкого, ставшим императором и королем Италии в 881 г., единственным королем Германии в 882 г. и, наконец, королем Западно-Франкского королевства в 884 г. Но после его смерти (888 г.) началось стремительное крушение этого каролингского единства. За исключением каролинга Арнульфа (896 — 899), императорский титул носили лишь итальянские корольки, а в 924 г. он вообще исчез. В Западно-Франкском королевстве короли стали выборными и на престоле чередовались каролинги и представители рода графа Франции, то есть Иль-де-Франса, Эда, героя сопротивления парижан норманнам в 885 — 886 гг. В Германии каролингская династия угасла вместе с Людовиком Дитятей в 911 г., и королевская корона, также вручаемая магнатами после выборов, перешла сначала к герцогу франконскому Конраду, а затем к саксонскому герцогу Генриху I Птицелову. Его сын Оттон I и стал основателем новой императорской династии.
Все эти смуты, борьба и переделы, сколь стремительно они ни разворачивались, оставили глубокие следы на карте и в истории Европы.
Прежде всего при разделе, подготовленном ста двадцатью экспертами в Вердене, которые как будто пренебрегли всеми этническими и естественными границами, были в действительности, как прекрасно показал Роже Дион, приняты во внимание экономические реалии. Проблема была в том, чтобы обеспечить всех трех братьев частью каждого природного и экономического пояса Европы, «от обширных пастбищ пограничных марок до солеварен и оливковых плантаций Каталонии, Прованса и Истрии». В формирующейся Европе, которая не была более сосредоточена на Средиземноморье и где сообщение преимущественно ориентировалось «перпендикулярно растительным зонам», встала проблема отношений между Севером и Югом, между Фландрией и Италией, ганзейскими городами и средиземноморскими, а вместе с тем возросло значение осей север — юг, путей сообщения через Альпы, по Рейну и Роне.
Затем наметились контуры будущих наций: Западно-Франкское королевство стало Францией, с которой начала сливаться Аквитания, долгое время бывшая столь обособленной и своеобразной в королевстве; Восточно-Франкское королевство стало Германией, которая, имея четкую границу лишь на севере, испытывала искушение распространиться на запад, даже за Лотарингию, многие века бывшую яблоком раздора между Францией и Германией, унаследовавшими эту распрю от внуков Карла Великого, а также на юг, где мираж империи и идея подчинения Италии долго сохраняли свой соблазн. Этот Sehnsucht nach Stiden перемежался или сочетался с Drang nach Osten, с начавшимся натиском на славян. Италия при этих колебаниях политики испытывала угрозу и германских имперских претензий, и светских амбиций пап.
Промежуточные политические образования оказались хрупкими; королевства Прованс, Бургундия и Лотарингия были обречены на поглощение, несмотря на случавшиеся в средние века периоды подъема — как Прованса при анжуйской династии или Бургундии при великих герцогах.
Особенно важно, что эти политические пертурбации благоприятствовали, как в свое время и варварские нашествия, падению императорской власти и авторитета, что, по крайней мере в тот момент,
