Тем правильней, чем выглядит бессвязней

Их мнимо беспорядочный пробег,

И гармоничный этот хоровод

Божественный сопровождён такой

Волшебной музыкой, что сам Господь

С восторгом ей внимает. Наступил

Вечерний час (хоть нет прямой нужды,

Но для разнообразья вечера

И утра — чередуются у нас),

И после пляски подошла пора

Сладчайшей трапезы. Везде столы

Возникли, там, где строем круговым

Стояли сонмы; ангельская снедь

Явилась вмиг; рубиновый нектар

Плескался в тяжких чашах золотых,

Алмазных и жемчужных, — дивный сок

Бесценных гроздий эмпирейских лоз.

В венцах цветочных, лёжа на цветах,

Бессмертьем радостно упоены,

Вкушали Духи яства и питьё

В согласье чудном. Не грозила им

Опасность пресыщенья, ибо там

От крайностей — избыток бережёт;

Так услаждались Жители Небес

Пред расточавшим щедрые дары

Владыкой всеблагим, что разделял

Их счастье. Вот уже слетела ночь

Амврозийная с облачных высот

Горы Господней, где родятся тень

И свет, и небосвод сменил свой лик

Лучистый на приятный полумрак.

(Ведь ночи в том краю покровом тьмы

Не облекаются.) На всех роса

Ниспала розовая, наклонив

Ко сну. Лишь недреманное вовек

Не спит Господне Око. На бескрайной

Равнине, превзошедшей шар земной

И вширь и вдаль, когда б развернут был

Он в плоскость (неоглядно велики

Владенья Божьи!), Ангельская рать

Свой стан разбила подле рек живых,

В тени Деревьев жизни. В краткий миг

Восстали неиссчетные шатры

И скинии, где, свежим ветерком

Овеянные, безмятежный сон

Вкушали Ангелы, помимо тех,

Кто вкруг Престола Бога, в свой черёд,

Повинны были гимны возглашать

Хвалебные, до самого утра.

Не спал и Сатана. Отныне так

Врага зови; на Небе не слыхать

Его былого имени теперь.

Один из первых, первый, может быть,

Архангел — по могуществу и славе,

Всевышним взысканный превыше всех,

Он завистью внезапной воспылал,

Затем, что Сына Бог-Отец почтил,

Столь возвеличив, и Царём нарёк,

Помазанным Мессией. Гордый Дух

Снести не мог соперничества, счёл

Себя униженным; досада в нем

И злоба угнездились глубоко;

Когда полночный, сумеречный час

Ко сну призвал умильно, к тишине,

Свои полки он увести решил,

С презрением покинуть вышний Трон,

Которому в покорстве присягал,

И разбудив того, кто был вторым

По рангу, прошептал ему тайком:

'— Спишь, дорогой собрат? Как сон возмог

Сомкнуть глаза тебе? Ужели ты

Забыл веление, что изошло

Вчера из уст Всемощного? Привык

Ты помыслы делить со мной; равно

Тебе я открывался. Были мы

Едины, бодрствуя; неужто нас

Твой сон разрознит? Новый возглашён

Завет Монарший; повод он даёт

Подвластным для соображений новых.

Возможные последствия должны

Мы обсудить; но этот разговор

Опасен здесь. Немедля собери

Всех полководцев наших, передав,

Что отдан нам приказ: покуда ночь

Ещё свою не удалила тень,

Да поспешат с войсками, чьи знамёна

Под властью развеваются моей,

Домой, на Север, в наш исконный край,

Чтоб лучше подготовить мы могли

Приём, достойный нового Царя,

Великого Мессии; заодно

Его указы новые узнать.

Он иерархии намерен все

В ближайший срок с триумфом обозреть,

Свои законы возглашая нам'.

Так лжец-Архангел молвил, и собрат

Его нестойкий, злому подчинясь

Влиянию, начальников созвал

Нижестоящих; каждому из них