Мне пять лет. Солнечный денек. Я на берегу Серебряного озера. Я сама по себе. Легкий ветерок колышет мои волосы. Вода в озере тихо плешетца, расходитца кругами. Я присела на корточки и пускаю плоские камушки по глади воды, все белые, один за другим. Я считаю, когда запускаю следующий.
Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь!
На меня падает тень. Я смотрю вверх. Это Па. Он всегда так делал, когда я была маленькой. До того, как Ма умерла. Густые черные волосы, улыбающиеся глаза, сильный, красивый.
— Семь, Па! Погляди на это!
Он сидит на корточках рядом со мной. И берет меня за руку.
— Ты им нужна, Саба, — говорит он. — Лью и Эмми. И другим тоже. Будут и другие, которые пойдут за тобой, их много, а ты должна будешь поднятца и повести их. Не поддавайся страху. Будь сильной, такой, какой я знаю тебя. И никогда не сдавайся, поняла, никогда. Щто бы ни случилось.
Я улыбаюсь ему.
— Я не сдамся, — говорю я. — Я не привыкла отступать, Па.
— Умница, моя девочка, — говорит он.
А затем он исчезает. Вот так просто. Растворяетца в воздухе.
— Па! — я подскакиваю на ноги. — Куда ты, Па? Вернись!
Его голосом даноситца до меня эхом.
— Умница, моя девочка, моя девочка, девочка.
Всё тише и тише.
— Па!
Я смотрю по сторонам, отчаянно пытаясь найти его. Но он исчез. Серебряное озеро пересохло. Нога под моими ногами и повсюду насколько я могу охватить взглядом, даль высохла и растрескалась.
Тьма. Голоса. Злость. Крики. И больше я не слышу ни слова.
Затем все стихает.
* * *
Вспышка света. И Эпона. Она стоит одна. Вокруг неё повсюду темнота.
Я слышу только своё сердцебиение. Стук, стук, стук.
Эпона оглядываетца себе через плечо, как будто она видит што-то позади себя. Потом вновь поворачиваетца. Она видит меня. Она кивает.
Всё происходит медленно. Так медленно, што я могу увидеть, как она моргает. Я могу разглядеть все подробности, как она вдыхает и при этом как шевелятца её губы.
Стук, стук, моё сердце бьетца.
Она начинает бежать ко мне. Она простирает руки широко в сторону и поднимает лицо. Она прыгает.
Вспышка белого света.
И мир разлетаетца на миллион кусочков.
* * *
— Джек! По-моему она очнулась! — голос Эмми.
Моё правое плечо глухо пульсирует. Я слышу потрескивание костра. Кто-то сидит на коленях подле меня. Кладет руку мне на лоб. Она мозолистая и прохладная. Моей коже приятно.
Медленно я открываю глаза. Я смотрю вверх на скалы. Я морщу лоб.
— Это пещера, — говорит Джек.
Я поворачиваю голову, штобы взглянуть на него. От отблеска огня его серебристые глаза блестят. Его кожа блестит. Он такой красивый.
— С возвращением, — говорит он.
Я поднимаю руку и касаюсь его щеки. Она теплая. Шершавая от щетины.
— Джек… — говорю я.
Он молчит. Он берет мою руку и укладывает её на одеяло.
— Я раздобуду тебе попить, — говорит он и исчезает.
— Эмми? — говорю я.
— Я здесь!
Она хватает мою руку и целует её, снова и снова.
— Эй, Эмми, — говорю я. — Ну хорош уже, я в порядке.
— Я боялась, што ты умираешь, — говорит она. — Тебя лихорадило, у тебя был жар. Ты кричала и звала Па.
— Правда? Эм... у меня были такие странные сны.
Джек возвращается
— Вот, — говорит он. Он кладет руку на мое плечо и поднимает меня. Я морщусь.
— Извини, — говорит он.
Он держит чашку у моего рта, пока я пью.
— Горько, — говорю я и корчу недовольное лицо.
— Кора ивы, — отвечает он. — Помогает снять жар. Сам варил.
Он заставил меня всё выпить.
Моё правое плечо туго перебинтовано разорванной на полосы рубашкой.
— Насколько всё плохо? — спрашиваю я.
— Намного лучше, чем было, — говорит он. — Мы промыли рану и приложили припарку, чтобы вытащить инфекцию. Тот червь глубоко тебя порезал. Надо бы зашить, но нам пришлось ждать, пока рана очиститца.
— Ты была в отключке два дня, — говорит Эмми.
— Два дня! — удивляюсь я.
Я резко сажусь и сбрасываю одеяло, но Джек останавливает меня. Аккуратно, укладывая меня обратно, и вот я уже снова лежу.
— Не может быть, — говорю я. — Это означает, што у нас всего... когда середина лета?
Он с Эмми переглядываютца.
— Сегодня ночью, — говорит она.
— Нет! Который час? — Я попыталась снова сесть, но Эмми остановила меня. — Я должна попасть туда!
— Всё нормально, — говорит Эмми, — у нас есть время.
— Мы на месте, — говорит Джек.
— Што...? — не понимаю я. — Што ты имеешь в виду... говоря, што мы на месте?
— Поля свободы, — говорит она. — Саба мы на Полях свободы.
— Они по другую сторону от этого холма, — говорит Джек.
Он поднимаетца и подходит к костру. Начинает там што-то делать, снимает с огня котелок и што-то раскладывает вокруг, но я не вижу што.
— Я не понимаю, — говорю я. — Как мы сюда попали?
— Ты бухнулась в обморок, еще на озере, — говорит Эмми. — Тебя Джек нашел. Он нес тебя всю дорогу, пока не настиг нас. Ты бы уже была мертва, если бы не он. Правда, Джек?
Он ворчит.
— Он не позволил никому прикасаться к тебе, — говорит она. — Затем он погрузил тебя на Гермеса, и мы просто продолжали идти, пока мы не добрались до этого места.
— Гермес? — переспрашиваю я. — Но мы же отпустили лошадей. За это время они должны быть далеко отсюда.
— Только не Гермес, — говорит Эмми. — Он ждал нас. Тебя.
— Напомни мне поблагодарить его, — сказала я и откинулась назад. — Мы добрались вовремя, — прошептала я. — У нас вышло.
— Были на волосок от смерти, — говорит Джек.
— А где все остальные? — спрашиваю я.
