машине, я сейчас, скоро!

Он и правда появился скоро - всего минут через пять, по военному. На нём была форма майора, и в ней он выглядел уже не таким смешным и кругленьким, как в фуфайке и дедушкиных войлочных ботинках «Прощай молодость».

По дороге они говорили ни о чём, больше разговаривали водитель и Виктор, обсуждая достоинства машины, недостатки дорог и последний визит президента в кавказскую республику - «Пора им прикрыть кран, а то сосут со всей страны!». Славу с Лерой это всё интересовало меньше чем «никак, потому они мирно дремали на заднем сидении. Не доезжая до военкомата, остановились у супермаркета, Слава сходил и купил дорогущий коньяк за две с половиной тысячи рублей, палку копчёной колбасы, банку красной икры и буханку хлеба - пусть и у военного будет счастливое воскресенье. У них с Лерой оно пока что было вполне так счастливым.

У военкомата пара осталась в машине - Слава объяснил, что ему нужно, и через полчаса ожидания майор вышел довольный, пахнущий коньяком и колбасой, неся в руке свёрнутый в трубочку список фамилий и адресов тех, кто им был нужен. С указанием места службы, выслуги, болезней и ран. Слава предложил майору подвезти его домой, но тот отказался - сославшись на неотложные дела в отделении. Эти дела, видимо, стыли в рюмке, потому - тот скоро попрощался и скрылся в здании с красной вывеской, исчезнув, как призрак Белой Дамы.

Слава вчитался в список, и первое что ему бросилось в глаза:

«пилот первого класса…участие в боевых действиях… Афганистан…ампутация обеих ног и рук»

- Мать твою за ногу! Как же он так живёт-то? Лер, ты слышала про «самоварников»?

- Это кто, те, кто чай из самоваров любит, что ли? - пожала плечами девушка.

- Извините, что вмешиваюсь - сказал водитель, прислушивающийся к беседе пассажиров - брат в госпитале лежал, в Ташкенте - навидался самоварников! Молодые ребята, ни рук, ни ног. Висели в кожаных мешках на стене. Даже покончить с собой сам не можешь! Я как подумаю, вспомню - мороз по коже. Лучше бы наповал убили, чем так! Хуже всего, когда человек не может управлять ничем, даже своей смертью!

- Отвезите нас на улицу Некрасова, дом восемь. Знаете, где это?

- Смеётесь? Я таксист, или так, покататься выехал? Это тут рядом, в центре, старый жилой фонд.

Через минут пять машина уже стояла у подъезда облезлого, битого ветрами, дождями и жизнью двухэтажного дома, вернее даже не двухэтажно, а полутораэтажного - первый этаж был заглублённым, полуподвальным. Дом по стене был скреплён железной стяжкой - того и гляди развалится. Одно только слово - центр! Сносить его, видимо, охотников не находилось - в таких домах, обычно, напихано жильцов, как червей в банке. Если каждому покупать переселенческую квартиру - разоришься, и строить тогда не на что будет. Вот и доживали тут жильцы в своих тараканьих квартирах, ожидая или сноса, или второго пришествия, когда вообще весь мир снесут.

Поднявшись на второй этаж, Слава остановился перед деревянной дверью с номером два, и постучал, прислушиваясь к происходящему за тонкой фанерной пластиной. Там было тихо, потом дверь скрипнула и в проёме осталась женщина лет шестидесяти.

- Вам кого, ребята! - её глаза смотрели грустно, а на тронутом морщинами лице застыла маска вечной скорби и слёз.

- Мы бы хотели увидеть Федосеева Петра Васильевича.

- А вы кто вообще? - она безучастно подняла глаза, переводя их с лица на лицо.

- Мы…из одной организации. Хотели бы поговорить с Петром Васильевичем.

- Вы из собеса? Нет? Проходите, он не спит, телевизор смотрит. Петенька, это к тебе! Говорят - из какой-то организации!

- Что там за организация? - раздался приятный тенор, и Слава с Лерой увидели немолодого человека с культяпками вместо рук, и совсем без ног, сидящего на постели с подушками, подложенными под спину. В комнате пахло кислыми щами, а ещё - чем-то неуловимым - то ли лекарствами, то ли ладаном.

- Вы проходите, ребята! Садитесь! - он радушно кивнул на стулья возле дивана, и Слава с Лерой опустились на них, не зная, как начать разговор.

- Ну, так что вас привело в мою обитель? Из какой вы организации? Ко мне редко сейчас ходят. Даже во ВТЭК приходится ездить самому. Представьте - эти идиоты каждый год смотрят - не выросли ли у меня руки и ноги! Я просто балдею от этих дураков! Ну так что вас привело - а то сейчас сериал начнётся, мне нравится смотреть, там про охотников. Я любил когда-то на охоту ходить! Я же пилот боевого штурмовика - у меня глазомер, как у компьютера - бац - и кабан лежит!

- Скажите, Пётр Васильевич, а мы не могли бы поговорить наедине, чтобы не беспокоить вашу супругу?

- Чего так? У меня нет от неё секретов! Говорите как есть! - неприятно удивился инвалид.

- Хорошо. Попробую. Только это государственная тайна и всё должно остаться между нами, Пётр Васильевич. Итак: есть секретная организация, которая занимается тем, что перемещает мозг человека в механизмы. То есть - мозг человека становится центром некого боевого механизма. Мы заключаем контракт, и тот, кого взяли на службу, через десять лет получает новое тело - молодое, здоровое, сильное. Мы представители этой организации и решаем может ли человек участвовать в этой программе, и хочет ли он в этом участвовать. Не скрою, существует опасность погибнуть на службе - обязательно участие в боевых действиях. Где - как - не разглашается. До поры, до времени. Мы предлагаем участвовать в этой программе вам. Если вы отказываетесь - мы просто уходим и вы забываете о нашем существовании. У вас десять минут, чтобы принять решение - нам нужно посетить ещё много инвалидов. Время пошло.

Инвалид вытаращил глаза на пришельцев, не найдя, что сказать, потом перевёл взгляд на жену и с растерянностью в голосе сказал:

- Валь, они всерьёз, или издеваются? Лажа какая-то! Я не верю. Идите отсюда, ребята, нечего над инвалидами издеваться!

- Десять минут. Осталось девять. Новая жизнь, новое тело. Решайтесь!

- А на кого я жену оставлю, если это правда? Она как без меня жить будет? Нет, ребята…не пойдёт.

- Напишете жене доверенность на получение пенсии. Будет за вас получать.

- А ВТЭК каждый год? Пенсию отнимут!

- У неё ведь есть какая-то пенсия? Тем более что вам будет выплачиваться заработная плата - не меньшая, чем тогда, когда бы вы работали пилотом штурмовика. С учётом того, что вы будете участвовать в боевых действиях.

- Вы кто, ребята? - инвалид с испугом смотрел на мощного, плечистого парня и хрупкую белокожую и голубоглазую красотку.

- Пять минут осталось. Мы уйдём, и вы так и останетесь лежать тут, на диване, и смотреть эту хрень - Слава понимал, что это жестоко, но как-то сдвинуть дело с места он никак не мог - три минуты.

- Ну - хорошо, хорошо, я согласен! Если мою жену не оставят без помощи. Мне куда-то надо прибыть, какие-то документы нужны? Доверенность на жену есть, так что к нотариусу ехать не надо.

- Сейчас мы уедем ещё к одному человеку, а вы пока что уладьте свои дела, с женой попрощайтесь - вы увидите её только через десять лет. Или никогда.

- У меня в голове не укладывается! - мужчина был расстроен и растерян - Валь, может не надо мне это, а?

- Петь, может это твой единственный шанс! Я продержусь, буду тебя ждать. Они говорят - помогут! Ребята приличные, вроде как - женщина улыбнулась Славе и Лере - мне кажется - не обманывают. И мне будет спокойно. Только вот беспокоит то, что участие в боевых действиях! Ребят, а это и вправду очень опасно?

- Опасно. Но в разумных пределах. Думаю - менее опасно, чем было в Афгане. Вы ведь не боялись там летать, Пётр Васильевич? Не боялись. Вот он и будет летать - только не на самолёте, а покруче. Ну, всё, прощайте. Сегодня мы за вами заедем.

- Что ему с собой собрать? - женщина прижала руки к груди и её лицо озарила улыбка надежды - еды, смены одежды? Не знаю, как он без меня будет! Вы же видите - он сам себя обслужить не может!

- Ничего с собой не надо брать. Ему всё дадут. Всё, что нужно для жизни.

Слава встал со стула и пошёл к двери. Лера тоже поднялась, и улыбнувшись ошеломлённым людям,