— Никки, в чем дело? Если что-то случилось с отцом, я этого не переживу!
— Нет, моя девочка, твой отец в полном порядке, не слушается врачей и уже работает у себя в кабинете. Я говорил с ним не далее как сегодня утром. Нет, дело совсем в другом. Вопрос чрезвычайно щекотливый. Речь идет о Брете Томпсоне.
— В каком смысле? — не поняла она. — Что ты имеешь в виду?
На протяжении последних двух лет Никос много раз давал ей понять, что не одобряет их связь. Он явно ревновал ее к Брету, но тщательно скрывал это под маской доброжелательности.
— Из надежных источников мне стало известно, что этот человек не может на тебе жениться.
— Он женат, дорогая моя. Как это ни прискорбно.
Кристина до боли сжала телефонную трубку.
— Не может быть. Кто тебе такое сказал? Никки, что за «надежные источники»? Это же ложь!
— Это чистая правда, Кристина. У меня возникли подозрения насчет Брета Томпсона, когда я впервые увидел вас вместе в Голливуде. Я обратился в частное детективное агентство и получил информацию о его прошлом. Нам не сразу удалось докопаться до истины…
— Как ты сказал? — закричала Кристина. — Ты нанял сыщика, чтобы шпионить за Брегом? Как ты смеешь вмешиваться в мою личную жизнь, Никос! И в жизнь близкого мне человека! Как ты смеешь…
В трубке слышалось потрескивание. Скурос звонил со своего греческого острова.
— Умоляю, не расстраивайся. Я пошел на это только потому, что мне небезразлична ваша семья. Если бы мы не обнаружили ничего предосудительного, я бы ни словом не обмолвился о слежке. Разве я позволил бы себе огорчать тебя без видимой причины? Но дело в том, что Брет Томпсон — как выражаются у вас в Америке? — очень скользкая личность.
— Говори прямо, Никки, — Кристина едва не рыдала. — Как он может быть женат? Он разведен. У него три дочки. Он сам мне рассказывал. У меня на руке его кольцо, Никки — огромный б-бриллиант.
— Когда-то он действительно развелся, дорогая, но на этом правда заканчивается. Как только его развод вступил в законную силу, он полетел в Лас-Вегас и женился на женщине по имени Ронна Сью Дрексел. Сейчас она входит в совет директоров его корпорации «Гамбургер гасьенда», а раньше позировала для «Плейбоя». Томпсон ее навещает по меньшей мере раз в месяц. Она выполняет его прихоти, причем весьма специфического свойства — видимо, другие женщины на это не соглашаются. По ее словам, он просил не разглашать тайну их брака, чтобы не разрушить его имидж. Жена согласилась: как-никак, он ее прекрасно обеспечивает.
— Входит в совет директоров? Позировала для «Плейбоя»? Выполняет его прихоти? — тупо повторяла Кристина, чувствуя, как к горлу подступает тошнота. — Как же так, Никки? Ведь мы помолвлены, сегодня у нас пресс-конференция. Я…
— Поручи это мне, — мягко предложил Никос.
— Что… что ты собираешься делать?
— Заплачу его жене за молчание. По-мужски поговорю с Томпсоном. Заставлю его срочно оформить развод. Тебе нельзя больше попадать в грязную историю.
По щекам Кристины потекли горячие слезы.
— Никки, если его устраивает брак с этой женщиной, — пусть все останется как есть. Я порву с ним окончательно и бесповоротно. Но почему ты это сделал, Никки? Зачем? Ты не имеешь права лезть в мою жизнь.
— Кристина, я твой друг, — впервые его голос дрогнул.
— Дружба предполагает уважение к личной жизни! Друзья не нанимают сыщиков для слежки! Ты ревновал меня, признайся? Ревновал к Брету. Не хотел, чтобы я принадлежала ему. Только поэтому ты за ним шпионил.
— Кристина, милая, не все так просто…
— Наоборот, все очень просто! И вот что еще пришло мне в голову, Никос: если ты так поступил
Кристина бросила трубку и без сил рухнула в кресло. С Бретом повторилось то же, что было у нее с Жан-Люком. Господи… Вдруг бы она вышла за него замуж?
После разговора с Кристиной Никос Скурос недовольно нахмурился. Вот стерва. Идиотка. А сколько гонора! Да если бы не ее красота…
Он взвешивал свои возможности в отношении Косты.
Огромный отель-казино под названием «Брейкере» на тысячу двести двухместных номеров плюс четыреста «люксов», из них двадцать отдельных апартаментов на верхних этажах. Один этаж будет полностью отведен под казино — такого же уровня, как в Лас-Вегасе. По соседству имеет смысл построить первый кондоминиум. И естественно, раскрутить сопутствующий бизнес: дорогие магазины, рестораны, кабаре, ревю и прочее. К нему в руки потекут миллиарды!
Дело оставалось за малым: получить правительственную лицензию. Если принц Георг выполнит свои обещания.
Прервав его размышления, зазвонил телефон сотовой связи.
— Да! — рявкнул Скурос. — Да, да… — Он сменил тон. — Понимаю. Действуйте, как сочтете нужным. Нет, именно сегодня.
Положив трубку, он почувствовал учащенное сердцебиение.
Особняк в Малибу стоял на скалистом мысу, между двумя похожими строениями. Из окон открывался вид на песчаный пляж и голубую гладь Тихого океана. Вокруг дома тянулась открытая галерея из красного дерева; деревянная лестница вела прямо на берег. Дом оценивался в пять с половиной миллионов, хотя и уступал другим по величине.
Зажав под мышкой папку со счетами, из дома торопливо вышел Омар Фаид, располневший, стареющий актер-египтянин, который во время приема на «Олимпии» сидел за карточным столом вместе с князем Генрихом и Хьюстоном Уорнером.
День выдался теплый, но ветреный. До слуха Омара доносился рокот волн. Вдыхая соленый морской воздух, он направился к гаражу, где стояло его последнее приобретение — белый «порше-911».
Фаид вошел в гараж через боковую дверь, не придав значения тому, что она не заперта. «Порше» радовал глаз мощными, плавными очертаниями и приятным блеском.
Усевшись за руль, Омар повернул ключ зажигания.
Ему в глаза ударила нестерпимо яркая вспышка, проникшая в мозг и в сердце. Машина вместе с водителем превратилась в пылающий столб, пробивший крышу. Чудовищной силы взрыв разрушил гараж до основания.
В замке Тедди встречал принц Жак. Он еще раз выразил ей свои соболезнования, однако в его тоне сквозила некоторая настороженность.
— Тедди, для нас сейчас тоже настало нелегкое время — ты, наверно, это понимаешь. Болезнь моего отца отразилась на положении в стране. Но мы будем рады, если ты погостишь у нас подольше. — Он помолчал. — Скажи, что именно ты надеешься здесь найти?
Она вспыхнула. Со дня гибели Хьюстона Уорнера прошло чуть более недели. На борту «Олимпии», незадолго до той страшной трагедии, она сгорала от желания вновь увидеть Жака, но теперь ей казалось, что это было сто лет назад. Все ее мысли устремились к покойному отцу.
— Сама не знаю, — честно ответила Тедди.
Жак помрачнел:
— Ты считаешь, что виновников гибели мистера Уорнера надо искать здесь, в Коста-дель-Мар?
— У меня нет готового ответа. Я совсем запуталась. Знаю только, что я не могу ни есть, ни спать, потому что все время думаю о нем… о его последних мгновениях. Меня мучают кошмары, Жак. Я вскакиваю по ночам в холодном поту.
