понедельника я становлюсь работающей женщиной и готовить буду редко.
— Вы подыскали работу? Уже?
— Даже две. Звонить мне начали вчера. Думаю, я выбрала не самые худшие предложения.
— Очень надеюсь.
Марк выглядел ошеломленным.
— Вечерами буду работать официанткой, всю неделю. И четыре дня буду еще подрабатывать в универмаге, там какая-то канцелярская работа.
Марк подошел к бару и плеснул себе виски. Несколько минут он задумчиво смотрел на бокал, сдвинув брови.
— Поздравляю! — наконец произнес он, выливая содержимое бокала в горло.
В субботу за завтраком Ким так нервничала, что не удержала в руках сахарницу, и пришлось собирать сахар со стола. Она и предположить не могла, что станет волноваться, хотя вовсе не собиралась на эту вечеринку. Она решила погулять где-нибудь, сходить в кино, найти себе любое занятие, только не появляться в доме.
— Ким, сейчас должны принести цветы, — сказал Марк, помогая ей собирать сахар, — а мне обязательно нужно зайти на работу.
Он вопросительно поднял брови. Ким согласно кивнула, давая понять, что о цветах он может не беспокоиться.
— Вы просто прелесть. И попрошу вас подумать сегодня ради разнообразия немножко о себе.
Марк достал из внутреннего кармана пиджака чековую книжку.
— Наденьте вечером новое платье.
Ким сидела неподвижно. Марк смотрел на нее.
— Я просто не представляю, как еще могу отблагодарить вас за ваши труды.
— Но я думала… Я не предполагала быть здесь вечером.
Марк даже растерялся.
— Но вам необходимо быть. Вы мне понадобитесь.
— Для чего? По-моему, вечеринка подготовлена не хуже, чем высадка союзников в Нормандии.
— Я не смогу находиться одновременно везде. Мне придется заниматься гостями, а вдруг в это время случится что-нибудь на кухне?
Принципы невмешательства, определявшие их совместное пребывание в доме Марка, сильно поколебались за эту неделю. Ким снова задавалась вопросом, как это произошло. Она о своих делах не распространялась. Марк целый день пропадал на работе. Тем не менее в их отношениях уже пробились ростки взаимной заботы.
— Хорошо, я буду здесь вечером. — Ким быстро глотнула кофе. — Только нового платья мне не надо.
— Но я очень вас прошу, — настаивал Марк. Подарок в знак признательности? В этом Ким сомневалась. Скорее, Марк боится, что ее внешний вид будет шокировать его гостей.
Марк раскрыл чековую книжку и заполнил один листок, не проставив только сумму.
— Держите. — Он перегнулся через стол и вложил чек ей в руку. — Купите себе новое красивое платье, только лучше что-нибудь неяркое, сдержанное. Вам, кстати, идет розовый цвет.
— Может, еще косу заплести? — спросила Ким с вызовом и тут же пожалела об этом. Ведь ее присутствие в доме Марка ставит его в сложное положение. — Как вы меня представите? Как свою племянницу?
— А можно?
— Полагаю, что да.
Ким беспокоила не эта маленькая неточность, а то, что начальники Марка — люди, вероятно, уже не молодые и строгие в вопросах морали. Внешние приличия для таких очень важны.
Она, естественно, и не подумает воспользоваться чеком. У нее есть что надеть, хотя платье, конечно, не шибко модное. Но кто станет смотреть на нее, особенно если ей придется держаться ближе к кухне?
Однако в магазин Ким все-таки наведалась — оказалось, что необходимы новые чулки. Ким не отказала себе в удовольствии купить их в рекомендованном Марком дорогом магазине. Уходить оттуда ей очень не хотелось. Сейчас у нее появился стимул, и, бродя по магазину, Ким воображала, что может купить все, что ни пожелает. Дома она часто играла в такие игры, когда оказывалась в большом универмаге, правда, в кошельке у нее ни разу еще не было чека с непроставленной суммой. Сейчас игра могла стать реальностью.
У нее не укладывалось в голове, как Марк мог дать ей чек. Просто дал, и все. Неужели он не понимает, что она может использовать его, как захочет? Купит, например, билет и вернется в Нью-Йорк… Или полетит на Таити — если, конечно, не побоится. А может пойти в банк, снять вообще все деньги с его счета и исчезнуть…
Ким вынула чек из кошелька и исследовала подпись, вглядываясь в каждую линию и завитушку. Она впервые встречается с таким безоговорочным доверием. Вероятно, оно должно быть вознаграждено.
В комнатах было жарко, голоса многочисленных гостей заглушались музыкой, лившейся из четырех динамиков. Разговаривая с Милтоном Барнзом, владельцем городской строительной компании, Марк старался не упускать из виду никого из присутствующих. Вечеринка начиналась удачно.
Общество Милтона Барнза было не особенно приятно Марку. Он его никогда не любил. Еще до того, как Марк стал работать с Брайтменом, Коллинзом и Фуллером, ему пришлось как-то защищать интересы одной супружеской четы, купившей дом в том районе, где вела строительство фирма Барнза. Дом, мягко говоря, не оправдал надежд. Марку удалось добиться денежной компенсации, но далеко не такой, какую пострадавшие заслуживали. Барнз мастерски умел обходить закон. Марк до сих пор свирепел, когда вспоминал этот случай.
Теперь Брайтмен, Коллинз и Фуллер захотели иметь Барнза среди своих клиентов. Но сначала его нужно было заманить, и возложили это на Марка. Сегодня вечером Марку предстояло исполнить свою миссию.
Рассеянно кивая, Марк слушал нескончаемое повествование о том, какую Барнз приобрел новейшую компьютерную систему, и тут, наконец, заметил в толпе знакомую каштановую корону волос. Он не видел Ким с тех пор, как она поднялась переодеться, и стал уже бояться, что она не появится.
Марк обрадовался, увидев Ким. Ему очень ее не хватало. За прошедшую неделю он привык к ее присутствию. Он всегда жил один и только теперь, благодаря Ким, стал понимать, какая пустота была в его жизни. Иметь их с Мириам рядом будет просто замечательно.
Разделявшая их толпа гостей немного рассеялась, и Марк смог разглядеть ее всю. У него перехватило дыхание.
— О Господи! — только и мог сказать он. Барнз повернулся, следуя за его взглядом.
— Ого! Кто же это?
Ким направлялась к ним, глаза ее были широко раскрыты и больше, чем когда-либо, напоминали глаза испуганной косули. Марк успел внушить себе, что Ким по сути маленькая робкая девочка, но, видит Бог, сегодня вечером это была воплощенная женственность.
На Ким было черное облегающее платье без рукавов, подчеркивавшее малейшие изгибы тела, о существовании которых Марк и не догадывался, черные чулки и туфли на высоких каблуках с тонким ремешком, перехватывавшим лодыжки, отчего красивые ноги Ким казались еще длиннее. А волосы, эта восхитительная каштановая грива! Ким сделала с ними что-то такое, отчего они лежали нарочито небрежно и выглядели необыкновенно сексуально.
— Добрый вечер, Кимберли, — выдавил из себя Марк.
— Марк!
Ким сделала такой искусный макияж, что лицо ее казалось лицом какого-то неземного создания. Держалась она уверенно, но Марк видел, что улыбка у нее смущенная.
Барнз откашлялся, приготовившись, очевидно, к тому, что их сейчас познакомят.
— Милтон, это Кимберли Уэйд, дочка моей сестры. Ким, это мистер Барнз.
Барнз взял руку Ким и нагнулся, чтобы поцеловать ее.
