горке.

Делать было нечего. Во всем хрустальное дерево могло потягаться с обычным, но только не в маскировке. Ребята в стеклянной кроне были отлично видны. А потому предпочли спуститься и отправиться вслед за Старейшиной.

Так они оказались в просторном круглом зале с единственной стеной. Огромная резная картина занимала всю ее площадь. Приглядевшись к резьбе и барельефам, Ник увидел картины из жизни древних цвергов. Вот они приручают троллей, сражаются с драконами, оберегают семена, из которых потом появляются люди. Впрочем, времени разбираться с этой красотой не было. Эо открыл потайную дверцу за троном и сказал:

— Вы сможете спрятаться в зеркальном лабиринте. Не уходите далеко. Стойте за дверью и наблюдайте — она прозрачная. Но, если что-то пойдет не так, вы сможете пересечь лабиринт. На другом конце будет комната с шестью зеркальными стенами. За одной из них горит свеча — это и есть выход.

Вдалеке уже раздавались гулкие шаги колдунов, и ребята поспешили скрыться за потайной дверью. Так они оказались в зеркальном коридоре. Ник обернулся назад и прильнул к стеклу. С этой стороны оно было прозрачное. И через глаза большого тролля можно было легко оглядеть весь зал.

Колдуны как раз направлялись к трону. Некроманта с ними не было. Савва Маркелович снял соболиную шапку и низко поклонился:

— Здравия и долгих лет вам, император подземный.

Сандерс был более сдержан и просто приподнял цилиндр.

— Ах, как же я рад дорогим гостям! — воскликнул Эо. — Давненько мы с вами, Савва Маркелович, не закусывали водку крыжовенным вареньем!

Ник похолодел — неужели выдаст?!

— Давненько, давненько, — отвечал русский колдун. — А мы тут с другом сердечным, Вильямом, по делу казенному проезжали да услышали, беда у вас стряслась!

— Тоже мне беда! Так, мелкая неприятность! — отмахнулся Старейшина.

— Три дюжины черных альвов еще бродят по городу, — сухо отметил Сандерс. — Многие цверги и кобольды остались без жизненной силы.

— Я вот и подумал, — продолжил Савва, — а не помочь ли нам почтенному императору, ежели и он нам взамен услугу окажет?

— Услуга это хорошо! Это по нашей части! — подхватил идею Эо.

Ник оглянулся назад. Зеркальный коридор заканчивался стенкой, в которой отражалась Оливия и он сам.

— У нас столько отличнейших мастеров с широчайшим ассортиментом услуг! — продолжил Старейшина.

— Нам не нужен весь спектр, — отвечал Сандерс. — Нам нужна одна особа. Оливия, дочь нашего друга колдуна!

— Могу передать девочке сообщение, — предложил Эо.

— Боюсь, бедное дитя слишком напугано, — отвечал Савва. — Не могли бы вы проводить нас к ней?

— Две тысячи марок! — решительно вставил британец.

— Прошу прощения, господа. Это против правил! — отрезал Старейшина: — Оливия — наш клиент, и мы не можем повредить ей по вашему желанию. Таков закон.

Колдуны молча переглянулись. Потом Сандерс попытался отыскать лазейку:

— Но девочка несовершеннолетняя, она не может иметь полных прав клиента Унтерханзы!

— Э-хе-хе, — тяжело вздохнул Эо. — Я поселился у этого подземного озера задолго до того, как Лемурия, Атлантида и Гиперборея[3] чуть не уничтожили Землю. Для меня все вы — дети несовершеннолетние. Думаете, ваши игры чем-то лучше и значительней?

Британец проворчал себе под нос ругательство. Савва Маркелович снова поклонился:

— Простите, что беспокойство причинили. Не извольте гневаться!

— Даже и не думал гневаться. Не в моем это характере, — отвечал Эо. — А вы лучше приходите еще с вашим вареньем. В нем есть кислота с такой забавной формулой!

— Всенепременно! — прокричал Савва Маркелович, удаляясь вслед за своим британским коллегой.

Стоило колдунам скрыться, как в тронный зал просочился новый посетитель. Сгорбленный серолицый кобольд. Заметив его, Ник повременил выходить.

— Какая приятная неожиданность! Приветствую вас, старина Тотенгребер! — воскликнул Эо.

— Не лукавьте, Старейшина, не очень-то она приятная, — отвечал кобольд.

— Вы зря упорствуете в своей нелюбви к новому порядку… С вашим-то талантом, какая была бы польза городу!

Тотенгребер решительно, но не слишком быстро шел через зал. В правой руке он держал что-то небольшое и изогнутое. Все это как-то сразу не понравилось Николасу. Но не врываться же в тронный зал во время официального приема из-за этого!

— Дело не в порядке, совсем нет, — бормотал Тотенгребер, ускоряя шаг: — Все дело в тебе, Старейшина. Эти хрустальные цветочки, дружба с мясными человеками…

— Ты делаешь ошибку, которая разрушит химию твоей породы! — воскликнул Эо.

Но было поздно. Тотенгребер вскинул руку с изогнутым каменным кинжалом и вонзил его в грудь Старейшины.

— Как он мог! — воскликнул Николас.

Далее случилось нечто необычайное. Эо обратился в кусок прозрачного хрусталя и рассыпался на крохотные искрящиеся осколки.

— Что это еще такое? — недоуменно пробормотал Тотенгребер и посмотрел на свой каменный нож. Тот быстро превращался в хрусталь, становился прозрачным и сверкающим, начиная с острия. Убийца отбросил нож, но это не помогло. Хрустальная зараза распространилась на его правую руку, оттуда на плечи и шею. Через минуту Тотенгребер полностью обратился в стекло и рассыпался сверкающими осколками.

Ник и Оливия переглянулись. Выходить в тронный зал или обождать? Впрочем, вопрос тут же сам собой отпал. Парадная дверь вновь отворилась. На пороге стояли колдуны.

— Что здесь произошло? — проговорил Савва, оглядываясь.

— Не имеет значения. Внутренние дела Унтерханзы, нас никто ни в чем не упрекнет. — Сандерс решительно пересек зал и остановился у трона.

— Все же нехорошо может получиться… — вздыхал русский колдун.

— Перестаньте причитать, Савва! Лучше подумайте, как нам девчонку искать, — язвительно заявил британец.

— Ну, на этот случай я кое-кого приручил, — любовно прошептал Савва Маркелович. Его хандра мгновенно улетучилась.

Колдун вышел на центр зала и громко заголосил:

— Ой ты, тварь подземная, альва черная, сослужи-ка службу мне! Явись на зов! Я-то тебя приголублю да понапрасну не потревожу.

Вильям Сандерс отвернулся, как будто ему было противно это зрелище.

Тут в стеклянный пол что-то с силой ударило. Даже Николас за потайной дверью ощутил толчок. Через мгновение удар повторился, и хрусталь пошел трещинами. На третий раз пол проломился, и из полыньи выскочила черная тварь со светящимися зубами. На ее лапах уже успели нарасти перепонки. А может, это был особый, подводный вид шлака. Черная альва потерлась о ноги Саввы. Ее острая каменная шкура изодрала подол красного кафтана. Потом тварь обернулась на Сандерса, страшно зашипела и изготовилась для броска. Британец отшатнулся. Савва Маркелович положил руку на голову твари и проговорил:

— Примени же чутье свое тонкое, что жизнь за сто верст учует. Отыщи-ка для меня девицу человеческую! Молодую да сочную!

С черной альвой колдун говорил по-русски. Так что Николас не мог понять эти последние слова, но