Но его никто не слушал. Русский шептал себе под нос что-то вроде:

— Как же ты тут одна поживала, травушка-муравушка, лоза моя златоносная. Только голубь, птица ветреная, тобою лакомился.

Британец потупил взгляд, маска медленно наступала. Дальше события развивались стремительно. Русский просительно произнес:

— Сослужи мне службу, травушка-муравушка, удержи сего супостата никчемного.

Тут же лозы дикого винограда оплели Гюнтера, лишив свободы движения. Одновременно человек в маске шагнул вперед, поднес руки к самому лицу сержанта и дунул. С левой ладони сорвалось облако белого порошка, а с правой — черного. Они облепили лицо Гюнтера, проникли горечью в рот, защипали в носу.

— Смерть — это только начало, — холодно произнес некромант и неуловимо быстрым движением вонзил острый и тонкий, как спица, кинжал в сердце Гюнтера.

— Теперь тебя зовут Кнехт, и ты будешь выполнять мои приказы, — сказал Наравапару.

— Приказывайте, хозяин, — ответил Кнехт.

— Отправляйся в городскую тюрьму. Ты должен взять из камеры девочку, дочь колдуна Гримгора, и привести ее сюда, — велел некромант.

Кнехт развернулся на негнущихся ногах и пошел прочь. Тепло медленно уходило из его тела.

Тем временем Николас и Агри наконец-то добрались до офиса фирмы «Айнбрейхер и Крюгер». Он размещался в просторной темной пещере под самым каменным сводом. Офис был разделен на две половины. В одной цверг Айнбрейхер упражнялся, вскрывая с завязанными глазами сейфовые замки, в другой кобольд Крюгер производил химические опыты со взрывчатыми веществами. Посредине находилась приемная с изящными кристаллическими светильниками и глубокими кожаными креслами. Именно в нее и попал Ник, перешагнув порог пещеры. Приемная пустовала. Из-за правой двери сочился едкий дым. За левой — лязгали стальные механизмы.

— Здравствуйте, уважаемые господа, — громко поздоровался Николас и тут же объявил: — Я хочу приобрести у вас вызволение пленницы из городской тюрьмы.

Господа Айнбрейхер и Крюгер поспешили в приемную. Гостей ждала увлекательная экскурсия по офису с подробными рассказами о новейших синтезированных веществах и показательным вскрытием пяти сейфов за минуту. Только потом Айнбрейхер сказал:

— Видите ли, подземный ход в тюрьму потребовал определенных вложений капитала.

Выглядел цверг сущим бандитом. Одет он был в черный кожаный комбинезон с множеством кармашков. Лицо пересекал серовато-лиловый шрам, а на месте правого глаза красовался светящийся голубой кристалл.

— Да что капитал… Трудились не покладая рук, — поддержал компаньона Крюгер.

Кобольд щеголял огромными очками в пол-лица и золотой серьгой в ухе.

— У меня есть средства на счету. — Николас предъявил кристалл с голубым светом внутри.

— Только попробуйте обмануть моего друга! — зарычал Агри.

Кисточки его ушей зажглись малиновыми огоньками.

— Какой может быть обман в приличном обществе?! — возмутился Айнбрейхер. — Мы предлагаем стандартный пакет беглеца: вход в городскую тюрьму, выход обратно, универсальная отмычка, дыхательная маска и склянка с усыпляющим газом. Пятьдесят девять марок и каталог нашей продукции в подарок!

— Сорок! — решительно заявил Агри.

— Сорок девять! — парировал Крюгер. — Мы не можем работать себе в убыток.

— Ладно, — согласился Ник и протянул Айнбрейхеру свой кристалл.

— Спасибо за покупку! — отвечал цверг.

Дальше все произошло очень быстро. Крюгер принес из лаборатории сумочку со всеми принадлежностями. Айнбрейхер притащил стремянку, забрался по ней и открыл люк в потолке.

— Тюрьма прямо над нами! — объяснил цверг-взломщик. — Подниметесь пару метров по колодцу, откроете потайной люк, и вы уже в общем коридоре между камерами.

— Неплохо придумано, — сказал Ник и направился к стремянке.

Так Николас, а затем и Агри оказались в колодце. Железные скобы-ступени вели наверх.

— Вложения капитала… — недобро бурчал молодой кобольд.

Вскоре мальчик добрался до секретного люка и принялся возиться с хитроумными задвижками. Айнбрейхер справился бы с ними в мгновение ока, но он остался внизу.

В это время Кнехт прошел через помещение стражи и спустился в подвал, где содержали заключенных. Сослуживцы окликали сержанта Горденмахера по имени, но для него их слова и голоса были пустыми звуком. Кнехт шел к цели и не смотрел по сторонам. Он знал, что хозяин угнездился в уголке его замерзшего разума и подсматривает через левый глаз. Некромант подбадривал своего зомби всякий раз, когда тот становился ближе к цели и пронзал его позвоночник жгучей болью, если раб ошибался. Так Кнехт оказался возле конторки дежурного. На мгновение он замер. Мысли ворочались слишком медленно, и зомби не знал, что ему делать. Хозяин подсказал.

— Гюнтер, что ты здесь делаешь? Твоя смена ведь кончилась? — спросил дежурный.

Голос у него был удивленный, не испуганный. Кнехт впечатал голову стража в стену, взял связку ключей и направился к камерам. Девочку он почуял сразу. Обоняние зомби позволяло определять людей на большом расстоянии. Пол, возраст, состояние здоровья и жизненных сил — у всего этого был свой запах. Кнехт повернул к первой камере справа и попробовал открыть замок. Ключ не подходил. Зомби замер в нерешительности. Пальцы слушались слишком плохо. Все эти мелкие железки были такими неудобными. Хозяин приказал вышибить дверь, и Кнехт сделал это. Вывихнул плечо, но не почувствовал боли. Девочка была в камере, она забилась в угол. Зомби протянул к ней холодные руки.

В этот момент с некоторой задержкой сработала ловушка, приготовленная Изабеллой. Хлопнул небольшой пороховой заряд, заложенный в замок решетчатой двери. Воздух стал стремительно наполняться Пылью Безмолвия. Она походила на крупный искрящийся снег и вызывала сильное раздражение горла, при котором совершенно невозможно было говорить и читать заклинания. Сама инквизиторша находилась в соседней через коридор камере, пряталась в дальнем темном углу с револьвером в руке. Нападение на тюрьму пошло не по тому сценарию, и девушка замешкалась. Даже поначалу не поняла, что Горденмахер пришел за Оливией. Но, когда дверь камеры была сломана и сработала ловушка, Изабелла спохватилась и начала стрелять. Первая пуля позорно ушла в каменную кладку, зато вторая попала стражнику-предателю в плечо. Сеньорита Вальдес надеялась взять его живым и допросить. Она не подозревала, что в тюремном подвале находится еще кое-кто…

Справившись с хитроумной системой задвижек, Николас осторожно приподнял люк, замаскированный под каменную плиту. Пару минут он наблюдал. Думал, как добросить склянку с сонным газом до конторки дежурного, но было далековато. А потом началось! Сначала стражник напал на своего товарища и выломал дверь в камеру, затем воздух в дальнем конце коридора начал наполняться искрящимися снежинками и раздались выстрелы. Николас поспешно выбрался из люка, поднялся на ноги и бросил склянку. Та пролетела через коридор, врезалась в каменный пол и звонко разбилась. От осколков повалил плотный белый дым.

Из-за Белого Безмолвия Изабелла не сразу обратила внимание на этот дым. Девушка продолжала стрелять. Она прострелила предателю ногу и второе плечо, но тот, казалось, совсем не замечал ран. А белый газ быстро распространялся. Изабелла увидела, как странный туман подступает к ней. Она все еще думала, что это Белое Безмолвие, прикрыла рот ладошкой и отступила на шаг. Это не могло помочь. Мир поплыл перед глазами девушки, она выстрелила еще раз и промахнулась. Инквизиторша сползла по стенке и заснула.

Меньше всего понимал, что происходит, Кнехт. Снежинки и белый дым наполнили его легкие. Они не могли усыпить или отравить его, зато замедлили работу умирающего мозга, нарушили связь с хозяином. Благо девчонка перестала крутиться, обмякла и повалилась на пол. Кнехт взвалил легонькое тельце на плечо и побрел к выходу. Руки едва слушались, правая нога с каждым шагом подгибалась и хрустела.

Николас видел, как этот большой и неуклюжий человек уносит Оливию. Он бросился следом, но решительно не понимал, как сможет его остановить. Газа можно было не опасаться — лицо мальчика скрывала стеклянная маска со смешным хоботом, внутри которого секретные реактивы Крюгера очищали