ослепительного солнечного света. – Сейчас весна, а скоро наступит лето. Разве у вас не возникает желания почувствовать, что оно не за горами?
Взглянув на ее обнаженные руки, Эван презрительно выпятил челюсть.
– На вашем месте я оделся бы. На этом холодном ветру вы простудитесь насмерть.
Не обращая внимания на самый недружелюбный взгляд, который ей когда-либо приходилось выдерживать, Роуэн решительно протянула ему руку.
– Меня зовут Роуэн Хокинс. Я поселилась здесь несколько недель назад, и мне приятно познакомиться с вами. Я все думала, когда же увижу своих соседей. Вы были в отпуске?
– Послушайте... что вам от меня нужно?
Роуэн была ошеломлена. Она нервно облизнула губы.
– Простите, что вы сказали?
– Если вы воображаете, что я буду по-соседски разливаться соловьем перед вами, то скажу прямо: я не отличаюсь дружелюбием и добрососедскими чувствами, и вы, мисс Хокинс, можете приберечь свою ослепительную улыбку, которая вызывает у меня крайнее раздражение, для тех, кто может оценить ее. Я достаточно ясно выразился?
С этими словами Эван засунул руки в карманы джинсов и продолжил свой путь, расправив широкие плечи и подставляя грудь яростным порывам ветра. Глядя, как он уверенно шагает вперед, Роуэн почувствовала тяжесть в желудке. Какой надменный, неприятный мужчина! Неприкрытая враждебность в удивительных зеленых глазах поразила ее. Она не привыкла вызывать в людях такую враждебность, и сейчас, когда ее горе еще слишком свежо, это сокрушительный удар ее чувствам. Выражение смуглого красивого лица недвусмысленно намекает на бесполезность дальнейших попыток, и ей остается утешаться тем, что она заблаговременно узнала, какой он неприятный человек.
Роуэн посмотрела на соломенную шляпу, которую крепко держала в руке, и нахмурила тонкие брови. Шутки в сторону, как же ей начать новую жизнь, если даже ближайший сосед не хочет ее знать? Потеряв желание продолжить жалкие попытки заняться садом, она решительно направилась к дому и, испытывая крайнюю досаду, громко хлопнула за собой дверью.
В ту ночь тоскливый скрип соседской калитки, раскачивавшейся на единственной петле, едва не свел Эвана с ума. Не в состоянии избавиться от дурного настроения хотя бы во сне, он рывком поднялся, отдернул тонкую кисейную занавеску на окне, выходившем в залитый лунным светом соседний двор, и с такой яростью уставился на ненавистную калитку, будто от одного его взгляда она могла вспыхнуть ярким пламенем.
Беда в том, что дело не только в калитке. В последнее время малейший пустяк приводит его в бешенство. Можно подумать, что ее муж или приятель не могут починить эту проклятую калитку! Она определенно не похожа на женщину, которая любит пачкать свои ручки. И какого черта надо надевать белое платье, если ты собираешься работать в саду? У этой женщины явно нет ума. Раздраженный тем, что хорошенькая соседка занимает его мысли больше, чем следует, Эван пошел в кухню. Обнаружив, что у него закончился кофе, он сочно выругался. Запустив руку в черные волосы, он закрыл глаза, пытаясь успокоиться. К сожалению, это не удалось, так как почему-то ему вспомнилась бывшая жена. Если бы в результате бракоразводного процесса Ребекка не лишила его большей части капитала, он не вогнал бы себя в гроб, работая последние два года, как проклятый, чтобы восстановить свой бизнес. Два изнурительных года, в течение которых он принес в жертву все: дом, друзей, общение, чтобы мучительными усилиями вернуть то, что он потерял. Именно благодаря своей слепой целеустремленности ему это удалось. Дела идут прекрасно. По всей стране работает более двадцати фитнесс-центров Эвана Кэмерона, и теперь он может позволить себе небольшую передышку, о которой он не помышлял, пока тяжелый грипп на три недели не приковал его к постели и не заставил сбавить темп. Сбавить темп? От этой мысли Эван горько поморщился. Вернее сказать, болезнь сбила его с ног и, по правде говоря, чертовски напугала. Какая ирония, что человек, который занимается бизнесом, связанным с укреплением здоровья других людей, поддался болезни из-за пренебрежительного отношения к собственному здоровью!
Заставив себя дышать спокойно, Эван открыл шкафчик в поисках какого-нибудь солодового напитка. В любом случае глупо пить кофе среди ночи. Через пять минут настроение у него улучшилось, и он со стаканом в руке опустился на большую мягкую тахту в уютной гостиной и, взяв пульт, включил телевизор. Пытаясь вникнуть в события, происходившие в очередной серии «Африканской королевы», Эван старался не замечать раздражающего скрипа калитки, безжалостно раскачиваемой сильным ветром.
Роуэн пыталась заменить ржавые петли. Облачившись в джинсы и тонкий красный свитер и зачесав блестящие каштановые волосы в «конский хвост», она тщилась выкрутить глубоко засевший в дерево шуруп в последней петле. Несмотря на яркое солнце, дул пронизывающий ледяной ветер, и у нее так замерзли руки, что она едва могла повернуть отвертку.
– Проклятье!
Неудивительно, что ей хочется сесть и расплакаться. Сначала она обнаружила, что сосед у нее настоящий неандерталец, а потом ей стало понятно, что любые работы под лозунгом «сделай это сам» – явно не ее стихия. Например, починить эту калитку. Это должно было быть совсем просто. Ей казалось, что это просто, поправила себя Роуэн, раздосадованно хмуря брови. Но, по-видимому, легче расщепить атом, чем выкрутить этот шуруп.
– Не получается?
Услышав низкий мужской голос, Роуэн вскинула глаза. Ее обдало жаром, как будто она погрузилась в ванну с горячей водой. Холодные, как лед, зеленые глаза взирали на нее с неприятной прямотой. Несмотря на зарождавшийся в ней гнев, она не могла заставить себя отвести взгляд от волевого и, несомненно, красивого лица. Возникшее у нее беспокойство было более сильным, чем при первой встрече, когда он с неудовольствием поймал унесенную ветром соломенную шляпу.
– Получается. Благодарю вас.
Положив отвертку на землю и пытаясь принять безразличный вид, Роуэн энергично потерла руки, чтобы восстановить кровообращение в закоченевших пальцах.
– Ваша чертова калитка скрипела всю ночь и не давала мне спать.
Скрестив мускулистые руки на груди, которая, как ей показалось, была устрашающе широка, недружелюбный сосед одарил Роуэн очередным злобным взглядом.
– Как вы думаете, почему я пытаюсь починить ее? Я тоже не смогла уснуть из-за ее скрипа. – И еще потому, что ей приснился кошмар – Грег, идущий навстречу той машине...
– И вы знаете, как это сделать?
Легкая улыбка тронула его строго поджатые губы, но Роуэн сказала себе, что это ей просто почудилось. У нее появилась уверенность, что увидеть улыбку этого мужчины так же невероятно, как жимолость в Арктике. Как бы там ни было, она слишком занята, чтобы обращать внимание на его снисходительно покровительственный тон.
– Честно говоря, мистер... как вас там зовут, это не ваше дело, и я буду благодарна, если вы оставите меня в покое и дадите возможность заниматься делом.
– Эван Кэмерон.
– Что? – Роуэн удивленно моргнула.
– Так меня зовут. Эван Кэмерон. –
Она поняла его невысказанную мысль.
– Прекрасно. Теперь я буду знать, кто вы, когда кто-нибудь по ошибке постучится в мою дверь. – Роуэн решительно схватила отвертку и сосредоточенно принялась откручивать неподатливый шуруп.
– Дайте ее мне.
– Что?
Прежде чем она успела опомниться, он выхватил отвертку из ее замерзших пальцев. Потрясенная бесцеремонным прикосновением большой грубоватой руки, Роуэн негодующе выпрямилась во весь рост – метр шестьдесят два сантиметра – и сердито посмотрела на угрожающе возвышавшегося над ней мускулистого темноволосого мужчину.
