Блаженства и тоски,За взгляд, улыбку, — за одноПожатие руки.
1847
Курган
Друг веков, поверенный преданий,Ты один средь братии своейСохранил сокровищ и деянийВековую тайну от людей.Что же дуб с кудрявой головоюНе взращен твой подвиг отмечатьИ не светит в сумрак над тобоюОгонек — избрания печать?Как на всех, орел с неизмеримойНа тебя слетает высотыИ срезает плуг неумолимыйВсех примет последние следы.Что ж ты дремлешь? Силой чудотворнойВозрасти темно-кудрявый дуб!Сокруши о камень непокорныйЗлого плуга неотвязный зуб!— Оттого-то, странник бесприметный,На степи я вечно здесь молчу,Что навек в груди мой клад заветныйОто всех я затаить хочу.
1847
«Ты говоришь мне: прости!..»
Ты говоришь мне: прости!Я говорю: до свиданья!Ты говоришь: не грусти!Я замышляю признанья.Дивный был вечер вчера!Долго он будет в помине;Всем, — только нам не пора;Пламя бледнеет в камине.Что же, — к чему этот взгляд?Где ж мой язвительный холод?Грусти твоей ли я рад?Знать, я надменен и молод?Что ж ты вздохнула? Цвести —Цель вековая созданья;Ты говоришь мне: прости!Я говорю: до свиданья!
Тучка
Тучка-челн, небес волноюОбданная паром,Между мною и луноюТы плывешь недаром:От луны — твой свет, что ставитТрон полночный богу;От меня ж возьми, что давит:Думу и тревогу.Спит она — тяжелой битвойДум не возмутима;Ты ж над ней с моей молитвойПронесися мимо.
