Там горит мое горнило, пламенея непрестанно! Там мой царь и воспитатель. Он спешит к тебе навстречу. Я идти с тобой не в силах, ибо что ему отвечу? Кто, как я, себя унизил, честь утратив человечью? Без меня вам надо встретить государя мудрой речью!' Тариэл сказал: 'Похвально почитание царя! Оставайся же на месте, не ходи со мною зря. Я добьюсь его согласья, и, сиянием горя, Станет витязю женою та небесная заря'. Был шатер для Автандила на лугу разбит зеленом, И Нестан в шатре осталась вместе с братом нареченным. Вздох ресниц ее казался легким ветром благовонным. Тариэл, простившись с нею, дальше двинулся с Фридоном. И воскликнул царь арабов, проезжая по долинам: 'Тариэл, прекрасный станом, шлет приветствие вдали нам!' И, подъехав, поклонился властелину с сердцем львиным, Обошелся он с индийцем как отец с любезным сыном. И пред ним склонился витязь, посетивший те места. Целовал его владыка, чтоб порадовать уста. Говорил он Тариэлу, удивляясь неспроста: 'Ты как солнце над землею! Без тебя и жизнь пуста!' И проворство рук героя, и краса его, и сила — Все в нем старого владыку привлекало и дивило. Похвалил он и Фридона, но ему печально было, Что среди гостей приезжих он не видел Автандила. Увидав, что царь печален, Тариэл промолвил слово: 'Царь, тебе повиноваться сердце путника готово. Но дивлюсь я, как ты можешь возносить меня, чужого? Разве можно быть милее Автандила молодого? Не дивись, что появиться было брату недосуг. Лучше сядь со мной, владыка. Как прекрасен этот луг! Я сказать тебе осмелюсь, почему не прибыл друг, И просить о нем я буду ради всех его заслуг'. Сели рядом два владыки. Окружили их отряды. Свет блеснул в очах героя, как мерцание лампады. Тот, кто видел Тариэла, не искал другой отрады. Речь его была достойна и вниманья и награды. 'Царь, — сказал он Ростевану, — не гневись на слово это, Но пришел к тебе я ныне ради славного спаспета. Умоляет этот витязь, чье лицо светлее света, Чтобы ты его прошенье не оставил без ответа. Оба мы к тебе взываем, о светило из светил! Сообразно разуменья дал мне счастье Автандил! Он возлюбленную деву ради друга позабыл! Чтоб о том распространяться, недостанет наших сил! Царь, давно друг друга любят этот витязь и девица! Вижу я, как он в разлуке и тоскует и томится! Я молю, склонив колена: дай им счастьем насладиться! Пусть ему женою будет солнцеликая царица! Ничего прибавить больше к этой речи я не смею...' Тут платок расправил витязь, повязал петлей на шею, И упал он на колени с дивной просьбою своею... Тот, кто слышал эту просьбу, был смущен немало ею. Увидав царя индийцев, распростертого в ногах, Ростеван и сам склонился со слезами на глазах. Он сказал: 'Принес ты радость, но ее развеял в прах, Ибо эти униженья на меня наводят страх. Разве может не исполнить человек твое желанье? Для тебя я дочь родную свел бы даже на закланье, Я б ее в рабыни отдал, будь на это приказанье... Автандил же — зять, достойный и любви и почитанья. Разве кто другой на свете мне понравиться сумеет? Царство дочери я отдал, им она теперь владеет. Юный цвет произрастает, старый сохнет и желтеет... Как могу я ей перечить, коль она любовь лелеет?
