Нас с тобою, столь прекрасным, разлучит одна кончина. Злобный рок, коль он захочет, сокрушит и исполина!' Так остался я с рабами, внял моленьям их и стонам, Но с тех пор не стал скитаться по долинам населенным. Я в урочища оленьи убежал по горным склонам, Обошел луга и горы по тропам уединенным. Дэвы высекли пещеры посредине этих скал, Я нашел их и чудовищ перебил и разогнал, Но рабы мои погибли, не спустив своих забрал, — Злобный рок меня, скитальца, снова кровью запятнал. Вот, мой брат, с тех пор в пещере и живу я горемыкой, По полям брожу окрестным и томлюсь в пустыне дикой. Лишь Асмат одна со мною делит скорбь о солнцеликой... Смерть — одна моя отрада в этой немощи великой. Образ пламенной тигрицы сходен с девою моей, Потому мне шкура тигра из одежд всего милей. Мне Асмат ее сшивает, плачет, сетует над ней, И не в силах я покончить с жизнью горестной своей! Лишь мудрец мою царевну оценил бы в полной мере! Я терплю земные муки, вспоминая о потере, Я брожу, подобно зверю, там, где бродят злые звери, Об одном прошу я бога — умертвить меня в пещере!' Тариэл умолк, терзая розу щек своих, и стала Янтарем прозрачным роза, и распался блеск кристалла. Утешая Тариэла, на колени дева пала, Автандил, внимая другу, огорчался сам немало. И к нему, изнемогая, обратился Тариэл: 'Рассказал тебе я, витязь, то, что ты узнать хотел. Ты достиг сегодня цели, я же плакал и скорбел. Возвращайся же к светилу: час свиданья подоспел'. Автандил ему ответил: 'Я не вынесу разлуки, Коль расстанусь я с тобою, обезумею от муки. Но поверь мне: ты обязан побороть свои недуги, Смерть твоя не будет счастьем для потерянной подруги. Не сердись на эту смелость, но мое послушай слово: Если лекарь заболеет, он зовет к себе другого. Тот причину всякой боли объяснит ему толково, — Посторонний знает лучше, как лечить ему больного. Мудрым словом я отвечу на печальный твой рассказ. Ты не раз его обдумай, поразмысли сотни раз: Пылкость пламенного сердца не спасет от горя вас. Я ж к царице возвратиться должен, выполнив приказ. Чтоб любовь ее окрепла, я обязан возвратиться. Пусть о всех твоих печалях знает юная царица. Но с тобою, бог свидетель, не хочу я разлучиться. Поклянемся же друг другу в нашей дружбе утвердиться. Если ты мне обещаешь ждать меня на этом месте, Я тебя уже не брошу, уверяю словом чести. Я вернусь в твою пещеру, чтоб с тобой скитаться вместе, Не позволю убиваться и верну тебя невесте'. 'Как же ты, — воскликнул витязь, — стал чужому как родной? Соловью расстаться с розой легче, чем тебе со мной. Я навек тебя запомню, не забуду образ твой. Дай мне бог тебя дождаться, кипарис мой молодой! Если ты, подобно древу, лик ко мне приклонишь снова, Сердце, сделавшись оленем, не уйдет от зверолова. Коль солгу, пускай погибну от десницы всеблагого! Ты меня своим приездом исцелишь от горя злого'. Поклялись они друг другу помнить эти обещанья. Лалы стали их янтарны, затуманилось сознанье, Но огонь любви взаимной жег сердца их на прощанье, И в пещере до рассвета продолжалось их свиданье. С приближением рассвета встрепенулся Автандил И простился с Тариэлом, опечален и уныл. Тариэл не знал, что делать, он утратил прежний пыл. Друг его, минуя чащу, слезы горестные лил.
