После того как капитан ушел, некоторое время все вокруг было спокойно и тихо; только ветер шелестел среди мачт и плескалась вода о подводную часть судна. Но мало-помалу судно оживилось: на палубе раздались шаги, упали канаты, заскрипели блоки, завертелись лебедки, сматывающие и разматывающие цепи. Матросы подняли паруса, заскрипел руль, и вдруг судно, наклонившись на левый бок, покачнулось. Мы отчалили от берега, — я был спасен!

Качка, сперва небольшая, вскоре усилилась. Судно ныряло и взлетало вверх, тяжелые морские волны бились о его правый борт. — Бедный Маттиа! — сказал я своему товарищу и взял его за руку.

В это время открылась дверь каюты.

— Если вы хотите подняться на палубу, то теперь это не опасно, — объявил нам капитан.

— А где меньше качает? — спросил Маттиа.

— Когда лежишь, качает меньше.

— Благодарю вас, тогда я останусь здесь и буду лежать.

И Маттиа растянулся на досках.

Я хотел остаться с ним, но он отослал меня на палубу, сказав:

— Все это пустяки по сравнению с тем, что ты на свободе. Вот уж никогда не думал, что даже морская болезнь может доставить мне удовольствие!

Когда я поднялся на палубу, то оказалось, что там можно стоять, только уцепившись за канат. В темноте ничего нельзя было рассмотреть, кроме белой пены. Наше маленькое судно неслось среди этой пены, наклоняясь так, словно готово было опрокинуться. Но оно не опрокидывалось, а, наоборот, легко скользило по волнам, подгоняемое попутным ветром.

Я обернулся назад. Огни порта казались в туманном мраке маленькими светящимися точками, и, глядя, как они постепенно исчезают, я с радостным чувством освобождения прощался с Англией.

— Если ветер не уменьшится, — обратился ко мне капитан, — мы прибудем во Францию сегодня вечером. «Эклипс» — хороший парусник.

Так как «Эклипс» причалил к пристани только поздно вечером, капитан разрешил нам переночевать на судне. На следующее утро мы расстались с ним, горячо поблагодарив его за помощь.

— Если вы захотите вернуться в Англию, — сказал он, крепко пожимая нам руки, — то знайте: «Эклипс» отплывает отсюда по вторникам и он к вашим услугам!

С его стороны это было очень любезно, но ни я, ни Маттиа не имели ни малейшего желания воспользоваться этим предложением. У каждого из нас были на это свои основания.

Мы высадились во Франции, не имея с собой ничего кроме одежды и наших инструментов. Хорошо еще, что Маттиа догадался захватить мою арфу! Наши мешки со всем их содержимым остались в повозках семьи Дрискол.

К счастью, у Маттиа было припрятано двенадцать франков; к ним прибавились еще те деньги, которые мы выручили, выступая с Бобом и акробатами. Все вместе составляло около сорока франков, что для нас, было значительной суммой Маттиа хотел отдать эти деньги Бобу на покрытие расходов, связанных с моим побегом, но Боб ответил, что за услуги, оказанные друзьям, не платят, и не захотел ничего взять.

Сойдя на берег, мы первым делом пошли купить старый солдатский мешок, а затем приобрели самые необходимые нам в дороге вещи и, наконец, то, что нам было всего нужнее: карту Франции.

Теперь предстояло решить, куда идти и каким путем.

— Что касается меня, — объявил Маттиа, — мне все равно. Я готов идти куда угодно, но прошу об одном. — О чем?

— Идти по течению реки или какого-нибудь канала У меня есть на это свои соображения. Я не стал спрашивать Маттиа, что у него были за соображения, и он продолжал:

— Я тебе объясню, о чем я думаю. Когда Артур был болен, госпожа Миллиган возила его по реке, и таким образом ты повстречался с «Лебедем».

— Теперь Артур выздоровел.

— То есть сейчас ему лучше. Но он был очень серьезно болен, и мне кажется, что госпожа Миллиган снова возит его по рекам и каналам, где может проехать «Лебедь». Если мы пойдем по течению этих рек, то, вероятно встретимся с «Лебедем».

— Кто тебе сказал, что «Лебедь» во Франции?

— Никто. Но нам следует рискнуть. Я хочу во что бы то ни стало найти госпожу Миллиган и считаю, что мы ничем не должны пренебрегать ради этого.

— А как быть с Лизой, Алексисом, Бенжаменом и Этьеннетой?

— Мы их всех навестим, пока будем искать госпожу Миллиган. Надо только идти по течению реки или канала Посмотри по карте, какая река к нам всего ближе.

Мы разложили карту на траве и принялись разыскивать ближайшую реку. Оказалось, что это была Сена. — Давай добираться до Сены, — сказал Маттиа. — Но тогда нам придется побывать в Париже.

— Ну и что же?

— Я слыхал от Виталиса, что если ты хочешь кого-нибудь найти, ищи его в Париже. А если английская полиция вздумает разыскивать меня за кражу и арестует меня в Париже, то ради этого не стоило покидать Англию.

— Разве английская полиция может преследовать тебя и во Франции?

— Не знаю. Но если может, то в Париж идти нельзя.

— Тогда пойдем вдоль Сены до окрестностей Парижа, потом обойдем его, а за Парижем снова пойдем по ее течению. У меня тоже нет ни малейшего желания встретиться с Гарафоли.

— Понятно.

— Ну что ж, начнем по пути расспрашивать всех судовщиков и окрестных жителей, а так как «Лебедь» не похож на обыкновенные баржи, то его безусловно заметят. Если мы не встретим его на Сене, будем искать на Луаре, Гаронне и на всех реках Франции. В конце концов мы его разыщем.

Решив таким образом вопрос о маршруте, мы занялись Капи. Капи, выкрашенный в желтый цвет, был для меня чужой собакой. Мы купили жидкого мыла и в первой попавшейся по пути речке стали его усердно отмывать, сменяя друг друга, когда уставали.

Однако краска нашего друга Боба оказалась превосходного качества. Понадобились многочисленные купанья, бесконечные намыливания, потребовались недели и даже месяцы для того, чтобы Капи наконец принял свой натуральный цвет.

Когда с высоты покрытых лесами холмов, на повороте тенистой дороги, куда мы вышли после целого дня ходьбы, мы увидели перед собой Сену, плавно катящую свои тихие и могучие воды. Сену, покрытую пароходами, дым которых поднимался кверху и доходил до нас, Маттиа объявил, что этот чудесный вид примиряет его с водой. Он понимает теперь, как приятно скользить по этой спокойной поверхности, среди свежих лугов, возделанных полей и тенистых лесов, окаймляющих ее берега.

— Я уверен, что именно по Сене госпожа Миллиган возит своего больного сына, — сказал он.

— Сейчас узнаем. Давай расспросим жителей этой деревни, расположенной внизу.

Вскоре, однако, выяснилось, что «Лебедь» здесь не проплыл ночью, так как никто его не видел.

К счастью, когда мы пришли в Шарантон, то нам в первый раз на вопрос о «Лебеде» ответили, что видели здесь такую баржу с верандой. Маттиа ужасно обрадовался и принялся танцевать на набережной. Потом схватил скрипку и с воодушевлением заиграл триумфальный марш. А я в это время продолжал расспрашивать и убедился наконец, что действительно был «Лебедь». Около двух месяцев тому назад «Лебедь» проплыл мимо Шарантона вверх по Сене.

— Два месяца!

За эти два месяца он уплыл, конечно, очень далеко, но что за беда! Мы в конце концов нагоним его, хотя «Лебедя» тянули две хорошие лошади, а мы могли рассчитывать только на свои ноги.

Следуя за «Лебедем», мы в то же время приближались к Дрези, где жила Лиза. Сердце мое сильно билось, когда я, смотря на карту, задавал себе вопрос: куда поплывет дальше госпожа Миллиган и выберет ли она путь через Нивернэйский канал?

Оказалось, что «Лебедь» направился вверх по течению Ионны. Значит, мы пройдем через Дрези и увидим Лизу. Лиза сама расскажет нам о госпоже Миллиган и Артуре.