— Барберен из Шаванона.

И я описал Барберена таким, каким он сохранился в моей памяти после его возвращения из Парижа: грубые черты лица, суровый вид, голова, наклоненная к правому плечу.

— Не знаю. Такого у нас нет.

Поблагодарив, я отправился к Барабо. Последний не только сдавал комнаты, но и торговал фруктами.

Я повторил свой вопрос. Сначала меня не слушали, так как муж и жена были очень заняты. Она резала шпинат, а он ссорился с покупательницей.

— Барберен?.. Да, такой жил у нас года четыре назад.

— Пять лет назад, — поправила его женщина, — и остался нам должен за целую неделю. Где он, этот негодяй?

Я вышел крайне разочарованный и даже огорченный. Оставался один Шопине. Что я буду делать, если и этот ничего не знает? Где мне искать Барберена?

Шопине был владельцем столовой. Когда я вошел в помещение, он одновременно и стряпал и раздавал еду. Несколько посетителей сидели за столом.

Я обратился с вопросом к самому Шопине, который в это время с ложкой в руке разливал суп.

— Барберен здесь больше не проживает, — ответил он мне.

— Где же он? — с волнением спросил я.

— Откуда я знаю! Адреса он не оставил.

У меня, наверное, был такой огорченный и растерянный вид, что один из мужчин, сидевший за столом возле печки, обратился ко мне:

— А зачем тебе нужен этот Барберен? Откровенно ответить на его вопрос я не хотел.

— Я пришел с его родины и принес ему вести от жены. Она мне сообщила, что я найду его здесь.

— Если вы знаете, где находится Барберен, — обратился хозяин к тому, кто со мной разговаривал, — скажите мальчику. Ведь он не сделает ему ничего плохого. Не правда ли, малый?

— Конечно, нет.

Надежда снова вернулась ко мне.

— Барберен живет сейчас в гостинице Канталь, в проезде Аустерлица. По крайней мере, три недели назад он находился там.

Я поблагодарил и вышел. Но прежде чем пойти по указанному адресу, я решил разузнать о Гарафоли. Мне как раз надо было пройти мимо улицы де-Лурсин, и только несколько шагов отделяло меня от того дома, где я был когда-то с Виталисом. Как и в тот памятный для меня день, какой-то старик развешивал на грязной стене жалкие лохмотья. Можно было подумать, что он не переставал заниматься этим делом с тех самых пор.

— Гарафоли вернулся? — спросил я его. Старик посмотрел на меня и вместо ответа закашлялся. Я решил, что мне нужно дать ему понять, что я знаю, где находится Гарафоли, иначе от него ничего не добьешься.

— Он все еще там? — продолжал я с независимым видом. — Ему, верно, не весело.

— Возможно, но время идет.

— Для него, наверное, не так быстро, как для нас. Старик засмеялся при этой шутке, и это вызвало у него новый приступ кашля.

— Не знаете ли вы, когда должен вернуться Гарафоли? — спросил я, когда он перестал кашлять.

— Через три месяца.

Гарафоли пробудет в тюрьме еще три месяца! Маттиа мог ничего не бояться; за эти три месяца мои родители найдут, конечно, способ оградить его от посягательств его ужасного дядюшки.

Не задерживаясь больше, я зашагал к проезду Аустерлица. Радостное чувство охватило меня, и я уже гораздо снисходительное относился к Барберену. Он, наверное, не был таким злым, как казался; без него я бы замерз на улице или умер с голоду. Правда, он меня отнял у матушки Барберен и продал Виталису, но он не жил со мной, не знал меня и потому не был ко мне привязан. Несомненно, нужда заставила его так поступить, а нужда, как известно, плохой советчик. В настоящее время Барберен искал меня, был занят моими делами. Если я разыщу своих родителей, то из чувства справедливости обязан быть ему благодарным.

Расстояние от улицы де-Лурсин до проезда Аустерлица невелико, и я скоро разыскал гостиницу Канталь Гостиницей она оказалась только по названию — на самом деле это были жалкие меблированные комнаты. Их содержала глухая старуха с трясущейся головой.

Когда я обратился к ней, она приложила руку к уху и попросила меня повторить.

— Я плохо слышу, — шепотом сказала она.

— Я хочу видеть Барберена, Барберена из деревни Шаванон. Он живет у вас?

Услышав эти слова, она так громко всплеснула руками, что спавшая на ее коленях кошка испуганно соскочила на землю.

— Ах, ах! — простонала она, глядя на меня, и голова ее затряслась еще сильнее. — Вы тот самый мальчик?

— Какой мальчик?

— Которого он искал?

От этих слов у меня сжалось сердце.

— Что с Барбереном?! — испуганно воскликнул я.

— Покойным, покойным Барбереном, следует говорить.

Чтобы не упасть, я оперся на арфу.

— Разве он умер, — закричал я как можно громче, но от волнения мой голос звучал глухо.

— Скончался. Восемь дней назад скончался в больнице. Я оцепенел. Барберен умер! А как же моя семья? Где и как я найду ее теперь?

— Значит, вы тот самый мальчик, — продолжала старуха, — которого он разыскивал?

Я уцепился за эти слова. — Стало быть, вы знаете?. — спросил я.

— Знаю только то, о чем рассказывал бедняга. Что он приехал в Париж, желая найти и вернуть родителям того ребенка, которого он когда-то подобрал на улице.

— Где же моя семья, где моя семья? — спросил я задыхаясь.

— Ах, так вы и есть тот самый мальчик? — повторяла старуха.

И, продолжая трясти головой, она стала меня пристально рассматривать, но я оторвал ее от этого интересного занятия:

— Очень прошу вас, расскажите мне все.

— Но я ничего не знаю, кроме того, о чем уже сказала вам, мой мальчик, простите, молодой человек.

— Расскажите все, что говорил вам Барберен о моей семье. Вы видите, как я волнуюсь.

В этот момент какая-то женщина, по-видимому, служанка, вошла в комнату. Хозяйка гостиницы Канталь обратилась к ней:

— Вот так история! Это тот самый мальчик, которого разыскивал Барберен. Он явился, а Барберена уже нет в живых. Вот так история!

— Говорил ли вам когда-нибудь Барберен о моей семье? Где она живет и как ее фамилия? — перебил я ее.

— Нет, об этом он никогда ничего не говорил. Когда Барберен умер, мы осмотрели все его вещи Не из любопытства, конечно, а для того, чтобы сообщить его жене. Но мы ничего не нашли. В больнице тоже в его одежде не оказалось никаких бумаг.

— Увы, я отлично понял все, что мне сообщила старуха! Барберен умер и унес с собой тайну моего рождения. Почти находясь у цели, я ничего не достиг. Мои мечты и надежды рухнули!

Долгое время я не находил слов. Эти женщины рассказали мне все, что знали. Но они ровно ничего не знали, хотя и пытались выведать у Барберена его секрет. Я поблагодарил их и направился к двери.

— Куда же вы идете? — спросила меня старуха.

— Я должен встретиться с моим другом. — Ах, у вас есть друг?

— Да. — Он живет в Париже?