Застигнутый вопросом за разглядыванием вновь показавшихся хорошеньких лодыжек, Рансом поперхнулся.

– Разумеется, нет! – Он поставил стакан и, уже контролируя интонацию, добавил: – Я джентльмен и не совращаю беззащитных женщин, уверяю вас.

– Ага, – безразлично произнесла Мерлин, приблизила к носу открытую баночку и шумно понюхала.

Рансом наблюдал за ней и, вопреки собственным представлениям о приличии, наслаждался. Совершенно ясно, что она не понимала, о чем речь. Ее поведение особенно импонировало ему после многих лет общения с пошлыми куртизанками и юными жеманницами, которые изображали обморок уже при одном упоминании о поцелуе.

Герцог сделал еще глоток вина и тут же, поморщившись, отставил бокал. Он был полон решимости хоть как-то улучшить ее положение, вытащить из одиночества в этом вконец запущенном доме. Во всяком случае, он был уверен, что безответственное поведение ее кузена не было следствием злого умысла. Лорд Эдвард Ламберн обладал приличным состоянием, но при этом имел слишком мало мозгов, чтобы интересоваться чем-то, кроме моды и собственных капризов. Нет, только эгоизм и самовлюбленность заставили его так безответственно забросить семейные обязанности. Однако, при всей неприязни к брату Мерлин, Рансом видел и те преимущества, которые предоставляла ему ситуация.

Мисс Ламберн категорически не желала переезжать. Целый вечер провел он в попытках ее уговорить. Но единственным результатом было разрешение забрать говорящую коробку и использовать ее в любых патриотических целях, которые могли прийти ему в голову. И действительно, кое-какие идеи уже появились. При мысли о говорящей коробке и о бесконечных преимуществах передачи сообщений по воздуху Рансому хотелось кричать от восторга.

Но и сама мисс Ламберн тоже была ему нужна. Не только для того, чтобы усовершенствовать аппарат и подготовить его к работе в море или на поле сражения. И не только для того, чтобы враги-французы не сумели заполучить в свои лапы этот секрет. Нет, не только поэтому хотел он увезти ее из дому, и как можно скорее.

Рансом опасался за ее жизнь. Рассказывая о том, как был убит агент, он ничуть не преувеличивал. Он был уверен, что девушка в опасности – и именно из-за этого до сих пор сидел здесь, поедая жесткую баранину и досаждая ворчливому старику и его рассеянной хозяйке. И именно поэтому не собирался покидать дом, не забрав девушку с собой.

Мерлин наконец радостно вскрикнула и спрыгнула с табуретки, держа на ладони какой-то пыльный горшочек. Она поставила его на стол перед Рансомом, и тот смог прочитать на этикетке крупно написанные буквы «NаCl». Ниже шли какие-то похожие на паутину слова, написанные мелким и неразборчивым почерком. Покрасневшая и слегка запыхавшаяся мисс Ламберн вручила ему горшочек и уселась на место.

– Натрий хлор, – прочитал он вслух и нахмурился. – Вы уверены, что это действительно соль?

– Да, конечно. Это ее химическая формула. Дядя Дориан часто так надписывал этикетки. Вы знаете, он был замечательный химик. – Вдруг она осознала, что одних уверений мало, чтобы окончательно убедить Рансома и заставить его успокоиться: – Ну разумеется, он никогда не держал в столовой никаких ядовитых веществ.

– Разумеется. – Полный сомнений, Рансом разглядывал этикетку. Среди неразборчивых каракулей под формулой он сумел разобрать слова «соль» и «ЛВС Ко». – Позвольте спросить, что обозначает здесь слово «афро»?

Мерлин бросила взгляд на надпись и неопределенно махнула рукой:

– Наверное, это значит, что соль из Африки.

Рансом взял на палец несколько мелких кристаллов и лизнул. Рот заполнился таким знакомым насыщенным солено-горьким вкусом, что ошибиться было невозможно. Он удовлетворенно кивнул и щедро посолил свою баранину, в надежде хоть как-то улучшить ее вкусовые качества, и снова взялся за непокорное мясо.

– Думаю, мы приедем в Фолкон-Хилл завтра, вскоре после полудня. – Он воспользовался моментом, когда мисс Ламберн не была погружена в свои размышления. – Говорящую коробку мы заберем с собой. А сюда я пришлю несколько надежных ребят, чтобы они все запаковали и выехали за нами. Тогда ваш перерыв в работе продлится всего один-два дня.

Она глубоко вдохнула, и Рансом понял: это не к добру.

– Мистер герцог, я же говорила вам, что никуда не поеду.

– Да, говорили, – подтвердил он, выбирая новую линию поведения и отправляя в рот еще один соленый кусочек. – Но вы пока так и не объяснили мне почему.

– Да нет же, я объяснила. Ведь мое крыло…

– …которое вы точно так же можете опробовать в Фолкон-Хилле. Все, чем я располагаю, будет предоставлено к вашим услугам. Бальный зал в западном крыле дома будет отдан в ваше полное распоряжение, и уж точно вы найдете у нас бескрайние просторы и устойчивый ветер. Это гораздо лучше, чем тот маленький открытый участок, который есть у вас.

Мерлин закусила губу. Знак прогресса, определил Рансом опытным взглядом. Он выжидал, готовый к следующему возражению. Оно не заставило себя долго ждать:

– Но если мы все отсюда вывезем, то потом потребуется несколько месяцев, чтобы расставить вещи по местам и вернуть прежний порядок.

Рансом воздержался от комментария по поводу ее представлений о порядке.

– Я предоставлю вам своего личного секретаря. – Он отправил в рот очередной кусок мяса. – Уверяю вас, он умеет гениально создавать порядок из хаоса. Что бы вам ни понадобилось, достаточно будет лишь протянуть руку.

Искушение начало действовать, но вдруг она огорченно произнесла:

– Но ведь вы же захотите, чтобы я занималась не своей работой, а говорящей коробкой.