Люк издал рычание, и Александр поднял оружие. Затем оба рванулись вперед, чтобы снова скрестить мечи. Столкнувшиеся клинки выбили сноп искр. В голове Александра было лишь одно желание – убить противника; это желание придавало ему сил продолжать бой и толкало вперед на врага, который был равен ему по мастерству.

Люк не уступал Александру в науке убивать. Но между ними двоими было одно серьезное различие, и Александра молил Бога, чтобы это различие перевесило чашу весов, определив, кому уйти с поля боя победителем, а кого унесут закоченевшим трупом: Люк сражался за власть и славу, Александр – за женщину, которую любил.

– Ты не отступишь, Александр, не так ли? – процедил сквозь зубы Люк, с силой отталкивая щитом Александра назад после того, как подставил щит под его удар. – Ты мог бежать на север, но оказался настолько глуп, что вернулся.

– Я никуда больше не побегу, – ответил Александр, тяжело дыша. И он с силой опустил меч, так что чуть не отхватил руку Люка. Но тот в последний момент уклонился. – Ты заплатишь за все свои преступления.

– Тебе бы следовало бежать, – буркнул Люк и нанес удар, который задел бедро Александра и причинил сильную боль. – Этот удар ты всегда выполнял лучше всех, не правда ли? – поддразнил Люк.

Пропустив мимо ушей эти слова, Александр сделал шаг в сторону, зная, что ему не следует смотреть на бедро, поскольку Люк этим сразу же воспользуется. Как он и ожидал, противник тут же двинулся вперед и попытался нанести еще один удар, явно надеясь, что Александра отвлечет боль в ноге.

Но Александр тренировался слишком долго и упорно, чтобы подобное могло произойти.

Отразив удар мечом, он повернулся и нанес Люку рану на запястье, там, где рука не была защищена броней. Люк с искаженным от боли лицом отпрянул.

– Хорошо сделано, – процедил он сквозь зубы Клинки их снова скрестились. У обоих участилось дыхание. – Я буду помнить об этой ране, взламывая двери спальни, – злобно буркнул он и нанес Александру новый удар. – Чтобы получить свою долю удовольствия с твоей горячей девкой.

В душе Александра вспыхнула черная ненависть, угрожая отвлечь его мысли от боя. Он знал, что это было бы смертельной ошибкой в самый разгар поединка. Но ради Элизабет он не мог позволить себе отвлечься.

Сохраняя спокойствие и присутствие духа, Александр негромко произнес:

– Пока я жив, я не позволю тебе брать то, что тебе не принадлежит, Люк. – Его легкие казалось, заполнял раскаленный воздух, но он встретил взгляд бывшего товарища стальными глазами, полными убежденности, рожденной любовью, которую он чувствовал. – Ты не увидишь ни Данливи, ни Элизабет.

– Тогда ты умрешь, Александр, поскольку я хочу и того и другого.

Их клинки скрестились, и они уперлись грудью в грудь. В этом положении Александр мог смотреть прямо в глаза Люка. Его глаза были такими темными и мрачными, что кто-нибудь другой ужаснулся бы или даже испугался. Но Александр был переполнен собственной яростью, и ему придавали мужество куда более сильные и глубокие и чувства.

Любовь к Элизабет.

Он должен защитить ее от Люка и лорда Эксфорда, должен избавить ее от расправы за сопротивление воле английского короля. Слишком много брошено на чашу весов, чтобы отступать.

Подняв плечо, Александр смог отстегнуть край своих ножен от ножен Люка и использовал импульс этого движения для того, чтобы занести руку вверх за голову и потом со всех сил ударить по защищенному броней плечу у самой головы Люка.

Это был сильнейший удар, от которого Люк почти что лишился чувств и потерял равновесие… и Александр не стал ждать другой возможности. Ринувшись вперед, он начал бить Люка клинком – сверху, с боков, прямыми ударами в живот. На Люка буквально обрушился град сокрушительных ударов.

Поначалу Люку удавалось отражать напор, отступая назад и принимая удары на клинок, на щит или на то и другое одновременно. Но он не мог сопротивляться таким образом долго. Александр обрушивал удары снова и снова. Он сражался на пределе сил. Люк отступил еще на шаг и Александру пришлось сделать паузу, продолжая стоять в боевой позиции, жадно хватая ртом воздух. Люк расставил ноги на ширину плеч, его тело дрожало от перенапряжения.

Александру показалось, что наступила полная тишина, а время остановилось. То, что произошло дальше, напоминало сон, в котором все двигается удивительно медленно. Издав боевой клич, Люк обеими руками поднял меч высоко над головой, в ответ на это поднял свой меч и Александр. Они рванулись вперед, но Александр опустил оружие быстрее, поскольку это движение повторял на тренировках бессчетное число раз – удар вниз и в сторону, чтобы покончить с противником.

Его клинок глубоко вошел в незащищенный правый бок Люка, скользнув по открытой части тела рядом с железными пластинами у самого нижнего ребра. Затем Александр сделал шаг назад и выдернул меч из раны противника.

Люк дернулся от этого смертельного удара и издал сдавленный звук. Его меч упал на землю, а сам он застыл. На помертвевшем лице все еще была видна боль, а из раны фонтаном хлестала кровь. Внезапно Люк схватил Александра за тунику и с трудом поднял голову. В его глазах уже была смерть, но они все еще горели ненавистью, а рот был перекошен злобной усмешкой.

– Я… я не могу поверить в это… ты… ублюдок, – выдохнул Люк, рухнув на колени.

Продолжая сжимать в руках край туники с малиновым крестом, он потащил Александра за собой вниз.

– Все кончено, Люк, – мрачно произнес Александр. Наклонившись вперед, он сделал попытку освободиться от смертельного захвата. – Отправляйся на встречу с Богом, зная, что я буду молиться о его снисхождении к твоей бессмертной душе.

Люк отрывисто рассмеялся, изо рта его вытек ручеек крови. Продолжая сжимать тунику, он привлек Александра ближе и прохрипел: