Сжимая зубы, Лахлан соскользнул с седла и помог спешиться своей спутнице, стараясь не двигаться слишком быстро. Он вцепился в седло, притворяясь, что занимается лошадью, а на самом деле пытался подавить приступ тошноты. Все обстояло хуже, чем он опасался, – кинжал Флоры нанес ему серьезный ущерб.

– Иди позаботься о себе, – бросил он, – но не отходи далеко.

Флора не двинулась с места.

– Кто вы и чего хотите от меня? Выкупа?

Острая боль в боку заставила Лахлана согнуться пополам.

– Не сейчас, Флора, – процедил он.

– Так вы знаете мое имя!

Горец пожал плечами и хотел отойти, но выражение лица красавицы остановило его. Ошибки не было: он не увидел в ней ни малейших признаков страха, скорее она казалась озадаченной.

– А что в этом такого?

– Что? Скажите, неужели человек может быть настолько глупым, чтобы похитить сестру Рори Мор Маклауда и Гектора Маклейна? – Флора окинула Лахлана долгим взглядом. – Мои братья убьют вас.

Губы горца искривились в язвительной улыбке.

– Я не собирался похищать тебя, моя красавица. Гектор не раз пытался меня убить, но не преуспел в этом, а Рори я считаю другом. Все же отчасти ты права: Рори придет в бешенство, когда узнает правду. Впрочем, у него есть основание поблагодарить меня…

Флора презрительно фыркнула:

– За что? За похищение сестры? Вы, должно быть, рехнулись!

Лахлан сжал зубы. Будь Флора его сестрой, он перебросил бы ее через колено и выпорол за то, что она попыталась с ним сделать.

– Ничуть. Я спас тебя от глупейшей ошибки, разве нет?

– Лорд Мюррей не… – начала Флора, но не закончила фразы. – Не знаю, о чем вы тут толкуете.

Лахлан взял ее за подбородок и заглянул в огромные, полные вызова глаза. Эти удивительные глаза в утреннем свете казались синими, как штормовое море.

– Ты отлично понимаешь, что я хочу сказать. Бежать, чтобы выйти замуж за ничтожного жителя равнин, – разве это не глупость?

– Откуда вам известно? – Она вскинула подбородок. – Впрочем, это не ваше дело.

Лахлан рассмеялся, но тут же замолчал, почувствовав отчаянную боль в боку. Эта девчонка обладала немалой силой духа, и теперь ее следовало как можно скорее научить покорности. Ни один горец не потерпит неуважения, особенно от женщины.

– Такое упрямство недостойно придворной дамы.

Судя по ее виду, Флора была готова разразиться гневной тирадой, и, похоже, у нее в запасе имелось немало бранных слов, однако она принялась пристально его рассматривать.

– Откуда вы узнали, где я буду?

Лахлан пожал плечами.

– Вы меня выслеживали.

– Не стану этого отрицать.

– Но даже если вы следили за мной, откуда вам было знать, что это именно я вышла из дворца? Даже Лорд Мюррей не узнал меня, пока я не села в карету.

Лахлан усмехнулся. Не зря же он три ночи провел, карауля ее у ворот. Увидев женщину, проскользнувшую в карету лорда Мюррея, он сначала принял ее за служанку, однако что-то заставило его присмотреться внимательнее. Случайно он бросил взгляд вниз: из-под подола выглядывали изящные вышитые шелковые туфельки…

– Туфли. – Он наклонился ближе и понизил голос: – Когда станешь переодеваться в следующий раз, не поддавайся тщеславию.

Щеки Флоры вспыхнули, взгляд ее метнул в него сотни кинжалов. Ах, если бы она могла…

Круто повернувшись, Флора двинулась прочь, оставив горца заниматься раной.

– Не задерживайся надолго, – крикнул он ей вслед, – иначе я сам приду за тобой!

Флора притворилась, что не слышит.

Все пошло прахом из-за пары туфель, мрачно размышляла она, поддавая комки грязи кончиком растерзанной туфли. Горец прав, будь проклята его низкая душонка. Это нелепо, но у нее была слабость к обуви, и она просто не могла вынести мысли о том, что будет присутствовать на свадьбе в простых кожаных башмаках с деревянными подошвами.

Конечно, Лахлан это заметил: этот человек все замечал своими пронзительными глазами, будь он неладен!

В данный момент Флора была готова давиться овсяными лепешками, а кусок сушеной говядины, который Лахлан, предложил ей, оказался и вовсе неплох, но она слишком быстро его прикончила.

Флора присела на ствол поваленного бурей дерева, благодаря Бога за то, что получила небольшую