с себя одежду. – Мои родители давно умерли, упокой Господь их души! Свадебным договором занимались мои опекуны – престарелый дядя и один дальний кузен. – Жизель раскрыла ему объятия. – Меня растила бабушка, но она тоже умерла до того, как это несчастье свалилось на меня. Мне кажется, что ни родители, ни бабушка не допустили бы такого брака, если бы были живы. По крайней мере они пришли бы мне на помощь, когда истинная сущность Мишеля открылась. Откровенно говоря, я начинаю думать, что путь, который мне пришлось пройти, был предназначен мне с рождения. – Она только пожала плечами, когда Найджел с сомнением посмотрел на нее. – Юноша, с которым я сначала была помолвлена, умер очень рано, а родители не успели договориться о другом браке и тоже умерли. Еще одну помолвку организовали опекуны, но того человека убил какой-то ревнивый муж. Мои опекуны не знали, что делать, и тут Мишель увидел меня при дворе короля и отправился к ним. Не только опекуны, все мои родственники были на седьмом небе от счастья. На меня посмотрели, предложили цену и купили, прежде чем я смогла хоть что- нибудь сообразить.

– Такую ошибку ничем не исправить. Но сейчас твоя родня уже поняла, в чем она была не права, и собирается помочь тебе. Может, хоть это разбавит твою горечь.

– Хотелось бы надеяться. – Она обвилась вокруг него. – А теперь, мой благородный шотландский рыцарь, вы так и будете продолжать расспрашивать меня о моей семье и моих заботах?

Жизель не могла не удивляться тому, с каким жаром ей хотелось, чтобы Найджел любил ее сейчас. После того, что приключилось, она должна была бы сторониться мужчин, хотя бы на время, пока не пройдет страх, который вселил в нее Вашель. Она потерлась о Найджела, без слов подбадривая его, и сообразила, что на этот раз ее желание вызвано исключительно эгоистическими соображениями. Жизель не сомневалась: стоит Найджелу прикоснуться к ней, как она выкинет из памяти воспоминания о холодных, мягких руках Вашеля на своей коже. Стоит ей почувствовать, как чистый аромат Найджела облекает ее со всех сторон, она перестанет ощущать остатки духов Вашеля. И в памяти отложится, что не все мужчины бессердечные, бездушные твари, как Дево, что страсть совсем не означает насилие и боль.

Найджел любил ее не торопясь, наслаждаясь. Жизель пылко возвращала ему каждый поцелуй, впитывая каждое прикосновение. С жадностью и отчаянием она вскрикнула и приняла его в себя, а достигнув пика, задрожала всем телом. Найджел застонал в момент высшего наслаждения и рухнул ей на руки, Жизель обхватила и прижала его к себе, словно боясь отпустить от себя, и когда через какое-то время он попытался отодвинуться, протестующе замычала.

– Теперь тебе лучше? – спросил он, укутывая себя и ее одеялом от ночной прохлады.

Свернувшись калачиком, в тепле она расслабленно улыбнулась. Ее должно было по-настоящему тревожить, что этот мужчина так хорошо знает ее, так легко угадывает мысли и настроения. Должно было, но не тревожило. Для нее это было проявлением их близости. В его присутствии ей было комфортно. Жизель знала, что может поделиться с ним чем угодно, и он поймет ее, даже если у нее не найдется нужных слов, чтобы описать, что она чувствует. Единственное, что серьезно беспокоило ее, так это страх того, что он сумеет заглянуть в глубины ее сердца и откроет, как сильно она любит его. Вот этого ей не хотелось. Оставалось надеяться, что ему хватит благородства не воспользоваться этим знанием, держа в своих ладонях ее сердце, в особенности если он не сможет откликнуться на ее чувства.

– Да, лучше. Только не хочется, чтобы ты думал, будто я пользуюсь тобой, – добавила она тихо, неожиданно почувствовав себя виноватой.

– Если это единственная возможность попользоваться, тогда пользуйся мной, сколько душе угодно. – Найджел усмехнулся в ответ на ее хихиканье. Потом, снова став серьезным, как гребнем, прошелся пальцами через ее кудряшки. – Хочу признаться, что в какой-то степени и я воспользовался тобой с той же целью. Мне нужно было, чтобы от той твари не осталось и следа. Никаких воспоминаний, даже его запаха на твоей коже. До боли хотелось избавиться от всех его меток, которые он ставил на твоем теле, и оставить свои. – Он напряженно подождал, что она скажет в ответ на его откровенность. И удивился, и обрадовался, когда Жизель усмехнулась и просто чмокнула его в щеку.

Получалось, что он ревнует ее. Ей стало приятно от этой мысли. Она понимала, что не стоит излишне обольщаться, но такое проявление ревности означало, что она совсем небезразлична ему. Было еще ой как далеко до любви, о которой она мечтала, но даже такая малость стала как бальзам для ее женского израненного сердца.

– Мы пошли с тобой по одному пути, дорогой, – пробормотала она. – Ты через силу признался в том, что я сама надеялась получить от тебя. Мне тоже хотелось избавиться от следов Вашеля, от его запаха на моей коже. Я, кстати, узнала кое-что новенькое с тех пор, как мы стали любовниками.

– И что же это?

Она подмигнула ему.

– Наши с тобой кувыркания по земле для меня прекрасный способ прочистить мозги и выбросить из сердца все страхи и заботы.

– Рад, что хоть на что-то сгодился, миледи.

– Ну, если вы настаиваете на вашем присутствии рядом, так и быть, я найду чем вас занять.

Жизель завизжала, засмеялась и стала делать вид, как ей страшно, когда он кинулся щекотать ее. Она задыхалась, когда он тискал ее, и неожиданно почувствовала, что страшно устала. Умирая со смеху, стала бороться с зевотой и наконец запросила пощады.

– Ложись спать, милая, – предложил Найджел, поглаживая ее по волосам. Она в это время устроилась на его плече. – У тебя был длинный и трудный день. Выспаться в прошлую ночь тоже не удалось, нужно ведь было суметь сбежать от меня, чтобы отправиться прямиком к врагам. Такие ошибки очень утомляют.

Она легонько двинула его в грудь:

– Теперь все время будешь мне напоминать об этом.

– Нет, только время от времени, чтобы ты не очень задавалась. – Найджел поцеловал ее в макушку. – Отдохни. У нас впереди еще длинная дорога.

«А я сделала ее еще длиннее», – подумала Жизель, закрывая глаза. Найджелу нравилось слегка поиздеваться над ней, но он и словом не намекнул ей на это, по крайней мере вслух. И она была признательна ему от всего сердца. Ее глупость могла обернуться смертью и для нее, и для него. Все еще не зная точно, где они находились, Жизель понимала, что она сумела добавить к их пути самое малое один день. Оставив его, она отправилась в противоположном направлении от того, которое выбрал Найджел. В результате они потеряли ночь и часть следующего дня. Жизель лежала и молилась, чтобы им удалось наверстать упущенное время.