– Полагаю, мой кузен останется доволен вашей работой, – сказала она. – Ваш кубок просто замечательный, мастер Лавенжанс. Олень вышел словно живой. Так и кажется, будто сейчас он поднимет свою гордую голову.

Джеймс только кивнул в ответ и назвал сумму, которую хотел получить за кубок. Женщина по имени Аннора выслушала его не моргнув глазом и без лишних разговоров выплатила ему необходимое. Затем они с Мегги торопливо вышли из мастерской. Джеймс с тоской смотрел им вслед. Женщина вела его дочь обратно в замок, а стражники следовали за ними на расстоянии нескольких ярдов. Задумавшись, Джеймс не сразу заметил, как к нему подошла Ида и тронула его за плечо. Она смотрела на Джеймса с сочувствием.

– Аннора в девочке души не чает, – сказала Ида.

– Она на самом деле ее любит? Или эта женщина всего-навсего хорошая нянька? – поинтересовался Джеймс.

– О, госпожа Аннора искренне привязана к крошке Мегги! Любит ее всем сердцем. Только из-за девочки она и живет в Данкрейге. Больше здесь ее ничто не держит. Не волнуйтесь, лэрд. Все то время, пока вас не было, леди Маргарет была окружена любовью и заботой.

Джеймс кивнул, хотя не был до конца уверен в том, что Ида сказала ему правду. Да, Мегги выглядела вполне здоровой и счастливой, но она все время молчала, сохраняя не свойственную ее возрасту серьезность. Раньше Мегги всегда была живой и непосредственной девочкой. Но теперь от ее живости не осталось и следа. Джеймсу хотелось знать, что изменило ее веселый нрав. Джеймс решил, что, хотя сейчас ему не в чем обвинить ее няню, нужно получше присмотреться к этой самой госпоже Анноре.

А еще Джеймс не мог не отметить, что госпожа Аннора потрясающе красива. Ее стройная, с женственными формами фигура не могла оставить мужчину равнодушным. У нее были черные как вороново крыло волосы и матовая, кремового оттенка кожа. И большие темно-синие глаза, от которых было невозможно оторвать взгляд. Джеймс осознавал, что впредь ему придется следить за тем, чтобы ничто не отвлекало его от главной цели, ради которой он явился в Данкрейг. Однако три года, проведенных в полном одиночестве, до предела обострили его ощущения. Он не мог не признаться самому себе, что ему хочется продолжить знакомство с госпожой Аннорой.

Внезапно у Джеймса возникли опасения, что госпожа Аннора является любовницей Доннела, и он удивился, отчего эта мысль так его разозлила. Джеймс пытался оправдать эту злость тем, что он не желает, чтобы его дочь воспитывала женщина легкого поведения. Возможно, было несправедливо думать об Анноре плохо, но, глядя на то, как эта девушка красива, было легко предположить, что мужчине трудно оставаться невосприимчивым к такой красоте. В связи с этим возник еще один вопрос, требующий ответа: какое место на самом деле занимает госпожа Аннора в Данкрейгском замке?

Стоя в дверях мастерской Эдмунда, Джеймс задумчиво смотрел на видневшийся вдали замок, который когда-то был его домом. Скоро он снова туда вернется. Собираясь войти в замок резчиком по дереву, он намеревался остаться там в качестве хозяина. И как бы ни была красива госпожа Аннора, пусть эта женщина не ждет от него пощады, если она принимала участие в злодейских замыслах Доннела.

Аннора вся кипела от возмущения, гнев затмил ей разум. Она остановилась, чтобы успокоиться.

Нахмурившись, девушка огляделась по сторонам и увидела, что оказалась всего в нескольких шагах от спальни Доннела. Кто же на этот раз вызвал его гнев? Сегодня он был просто вне себя от бешенства. В Данкрейге никто, кроме Доннела и Эгана, не отличался столь крутым и необузданным нравом.

Немного успокоившись, Аннора стала крадучись пробираться к спальне Доннела. Дверь была открыта, но из комнаты не доносилось ни громких голосов, ни глухих звуков ударов. Никто не вопил и не вскрикивал от боли. Все это было как-то странно, в комнате не должно было быть так тихо и спокойно, как сейчас. Должны быть слышны крики мужчины или женщины, которых подвергают суровому наказанию.

Вдруг Анноре пришла в голову мысль, что Доннел, возможно, серьезно покалечил или даже убил человека, который вызвал его ярость. Она на цыпочках подкралась поближе к двери и осторожно заглянула в комнату, хотя внутренний голос твердил Анноре, что это глупо, потому что она ничем не сможет помочь бедняге, на чью голову обрушил свой гнев Доннел или его помощник Эган. Заглянув в комнату, она едва удержалась от того, чтобы не ахнуть и не выдать своего присутствия.

Она не увидела распростертого на полу бездыханного тела. Там не было видно никаких следов борьбы или драки, не было даже перевернутых стульев. Доннел и красавец резчик по дереву мирно беседовали, стоя перед камином и устремив свои взгляды на каминную полку. Анноре захотелось узнать, кто кричал в комнате и из-за чего. Она в нерешительности застыла в дверях.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Доннел.

Аннора моментально пришла в себя. Девушка была потрясена увиденной картиной: стоящий перед Доннелом мужчина тихим голосом говорит что-то ее свирепому кузену. Сделав неосторожное движение, Аннора выпала себя, и теперь внимание Доннела было приковано к ней. Она всегда очень боялась стать причиной раздражения Доннела, потому что за этим неизбежно следовали побои.

– Извини, кузен, – пробормотала она, испуганно пятясь. – Я услышала голоса и увидела, что у тебя открыта дверь. Так как в это время дня ты редко бываешь в спальне, я сочла своим долгом узнать, в чем дело.

– Единственный долг, который у тебя есть, – заботиться о Маргарет. Это то, для чего тебя сюда прислали. Все остальное, происходящее в Данкрейге, тебя не касается. Ступай прочь и займись своими прямыми обязанностями.

– Конечно, кузен.

Аннора почувствовала себя униженной оттого, что Доннел отчитал ее в присутствии Рольфа Лавенжанса, как девчонку. Она сама не ожидала, что так остро отреагирует на очередной выговор кузена, – она привыкла и не такое терпеть от лэрда. Аннора изо всех сил старалась не показывать, что слова Доннела задели ее самолюбие. Три года бесконечных унижений научили ее владеть собой и не давать волю своему негодованию.

– Что-то не вижу, чтобы Маргарет была с тобой. Где девочка? И почему ты сейчас не с ней?

– Она ждет меня в большом зале. Я поднялась, чтобы взять для нее плащ. Служанка забрала его вчера, чтобы почистить.