она была пустым местом. Да, она была его «трофейной» женой. Никто этого не отрицал. Он использовал ее, чтобы потакать своему раздутому эго. Как и хоккейная команда, Фейт была тем, чем он владел, чтобы заставить мир завидовать. Ей было все равно. Совсем. Даффи относился к ней с добротой и уважением, и обеспечивал тем, чего она желала больше всего. Безопасностью. Такой, которой она никогда не знала. И в течение пяти лет Фейт жила в милом, безопасном пузыре. И хотя ее пузырь лопнул, и она чувствовала, будто находится в свободном падении, Вирджил позаботился, чтобы приземление стало настолько мягким, насколько возможно.

Фейт подумала о Тае Саваже с его глубоким, богатым голосом и легким акцентом. «Я наслаждался нашими длинными беседами а-а-а х-а-а-аккее», — сказал он, имея в виду Вирджила.

В своей жизни Фейт повстречала немало привлекательных мужчин. Со многими из них у нее были отношения. С мужчинами, подобными Таю, чей вид мог лишить тебя дыхания, словно удар дубинкой, и по полной вскружить тебе голову. Темно-синие глаза капитана «Чинуков» были светлее в центре, словно там таились крошечные вспышки цвета. Темные волосы завивались над ушами и на затылке, и только одна прядь падала на лоб. Тай был высоким и сложением похож на Роба «Кувалду» Саттера, но немного слишком непредсказуемым на вкус Фэйт. Возможно, дело было в гетеросексуальной энергии, которая пульсировала в этом мужчине и окутывала его как дурман. Возможно, в шраме на подбородке, из-за которого Тай выглядел немного опасным. Тонкая, серебристая линия, но этот шрам казался более пугающим, чем синяк под глазом Сэма.

Фейт подумала о своей руке в его теплой, крепкой ладони, когда он предложил помощь. Как большинство мужчин, Тай сказал правильные слова, но он не имел в виду то, что сказал. Мужчины редко имели в виду то, что говорили. Вирджил был единственным человеком из всех, что знала Фейт, который всегда сдерживал обещания. Он никогда не лгал ей, даже когда солгать было бы проще. Он показал ей другой способ прожить жизнь, отличный от того, которым жила она. С Вирджилом она была счастлива и чувствовала себя в безопасности. И поэтому она будет любить его и скучать по нему вечно.

Тысячи свистящих фанатов «приветствовали» возвращение Тая на арену «Дженерал Моторс Плэйс» в Ванкувере. Сотни плакатов висели на трибунах, выражая самые разные мнения: от «Падший ангел» и «Ангел-предатель» до самого любимого Таем — «Отсоси, Саваж».

В течение семи сезонов Тайсон Саваж носил свитер «Ванкувер Кэнакс». В последние пять на его левом рукаве имелась буква «К», и к Таю относились, как к герою-победителю. Как к рок-звезде. В этом сезоне на его форме все также была буква «К», только он променял кита-убийцу на лосося, ударяющего по шайбе хвостом. Игроков все время покупали и продавали. По крайней мере Тай не ждал до последней минуты, чтобы принять предложение с более высокой зарплатой и, — что иногда было намного более ценным, чем деньги, — большими шансами на Кубок.

Уже с прошлого сезона всем было известно, что Таю не нравится руководство «Ванкувера» и направление, выбранное их тренерским штабом. А вскоре после Рождества капитан «Чинуков» Марк Бресслер попал в ужасную автокатастрофу, и команда осталась без лидера. Руководство «Чинуков» сделало Таю «предложение, от которого он не смог отказаться», и они заключили сделку.

Множество людей в прессе и по всей Канаде, включая отца Тая, были уверены, что Саваж должен чувствовать себя плохо, должен чувствовать себя предателем. Но он не чувствовал.

Что ж, сегодня фанаты ничего не кидали в него, и это было сюрпризом: ведь они считали, что капитан их ужасно предал, потому что переехал на сто двадцать миль южнее.

Уголок его рта приподнялся в улыбке. Тай застегнул шлем и покатился к центру льда, чтобы встретиться со своим бывшим товарищем по команде Маркусом Нэслундом.

Дважды объехав круг вбрасывания на удачу, Саваж остановился в центре и спросил:

— Как дела, Наззи, а?

— Отсоси, Ангел, — с усмешкой ответил Маркус.

Тай засмеялся: ему нравился Наззи, он уважал мастерство датчанина на льду, но сегодня работа капитана «Чинуков» состояла в том, чтобы заставить Маркуса пожалеть, что тот не остался дома. Тай знал соперников лучше, чем игроков собственной команды, потому что дольше играл с ними. Но у «Чинуков» была лучшая игра «5-на-5» в Лиге, а на долю игры с численным преимуществом приходилась четверть голов команды. Когда «Чинуки» были в ударе, они доминировали на льду в скорости, грубой силе и чувстве игры.

Но той ночью в Ванкувере что-то странное витало в воздухе. Тай не верил во всякие проклятья. Конечно, он всегда дважды объезжал круг вбрасывания прежде чем заехать в него, но на деле не был суеверным парнем. Он верил в мастерство больше, чем в какую-то неосязаемую неудачу. И принадлежал к числу тех немногих игроков, которые бреются во время плей-офф.

Хотя в этой игре определенно было что-то подозрительное. С первого же вброса шайбы удача отвернулась от «Чинуков». Защита с трудом доставляла шайбу нападению, и, как и вся остальная команда, Тай не мог найти нужный ритм. Капитан бил по воротам, но не мог получить шайбу для голевого удара.

Шайба отскакивала от штанг, и к середине второго периода игра превратилась в какой-то древний хоккей. Сэм Леклер и силовой игрок Андре Кутюр проводили большую часть времени на скамейке штрафников за «невинные» стычки, удары локтями, подсечки и борьбу в углах.

На последних секундах матча Тай наконец-то поймал свою игру и прорвался через арену, ведя шайбу. Он знал, что вратарь «Ванкувера» прикрывает левый угол, и сделал обманное движение вправо. Звук «шш-шш» от коньков заглушался грохотом в его голове и криками толпы. Саваж сделал замах и послал шайбу в «гамак» Луонго. Крюк ударился об лед и разлетелся. Не веря глазам своим, Тай наблюдал, как шайба проскользила мимо цели, когда прозвучала финальная сирена. Счет: «Сиэтл» — 1/ «Ванкувер» — 2.

Полчаса спустя, уставившись на ковер между своих босых ног, Тай сидел в гостевой раздевалке. Одно полотенце было обмотано вокруг его талии, другое висело на шее. Товарищи по команде стояли перед своими шкафчиками, вытираясь и переодеваясь для полета домой. Единственно, в чем повезло сегодня вечером, так это в том, что тренер Найстром выставил прессу из раздевалки.

— Нам надо забыть об этой игре, — сказал тренер, заходя в комнату. Он засунул руки в карманы брюк: — Тренерский штаб и я просмотрим записи матча и попытаемся выяснить, какого черта случилось сегодня. Когда мы снова встретимся с «Ванкувером» в субботу, мы будем лучше подготовлены.

— Игра пыла проклята, — сказал Влад «Цепеш» Фетисов, надевая брюки.

Форвард-новичок Логан Дюмон перекрестился:

— Мне тоже так кажется.

Тай встал и сдернул полотенце с шеи. Сейчас еще слишком ранняя стадия плей-офф, чтобы нервничать.

— Одна плохая игра не значит, что у нас будет плохой сезон в плей-офф, и это не значит, что нас прокляли.

На тренировках они работали как хорошо отлаженная непобедимая машина. Во время игры они взаимодействовали не так хорошо. И Тай смог придумать только один способ изменить это.

— Ночь покера, — сказал капитан. — Я сообщу вам время и место. Приносите наличку и будьте готовы к проигрышу.

«Чинуки» любили покер, и не было ничего лучше любви к этой игре, что могло бы поспособствовать возникновению мужской дружбы. Когда Тай был новичком, парни, чтобы принять в команду, повели его в стрип-клуб. Когда Саваж перешел в «Ванкувер», он знакомился с другими игроками в «Магс и Джагс». Хотя Тай никогда особенно не любил стрип-клубы. Какая ирония, учитывая, кто теперь был владелицей «Чинуков».

Сбросив полотенце, Саваж взъерошил пальцами влажные волосы. Этим утром он слышал, что вдова планирует продать команду сыну Вирджила, Лэндону. Хоть Тай немногое знал об отпрыске Даффи, он