вертепа, от комедий Гоголя-отца ('Простак', 'Собака-вiвця'), от 'Москаля-чарiвника' Котляревского идет целый ряд комических приемов Гоголя: Иван Никифорович, не пролезающий через дверь, бурая свинья, похищающая бумагу, и т. п. [В дошедших до нас текстах украинского вертепа имеется 'шкодливая свинья', которая

появляющаяся в конце вертепного представления ('Украiнский вертеп', стр. 102, явление 23). ]

Говоря о литературном фоне 'Повести о том, как поссорился…', необходимо учесть также стилизованный характер ее заглавия и названий глав, восходящих к авантюрно-нравоописательной традиции конца XVIII в. В библиотеке Д. П. Трощинского, которой Гоголь пользовался, имелся целый ряд романов и повестей с заглавиями такого типа, частью нравоописательного, частью авантюрно-сказочного характера (обычно — переводов с французского). ['Повесть забавная о двух турках в бытность их во Франции', пер. с франц., 2 чч., 2 изд., СПб., 1781 (библ. Тр. 3717); 'Повесть о страстях или приключения г- на Шрупа', 2 чч., пер. с франц., СПб., 1789 (библ. Тр. 3718); 'Повесть о трех сыновьях паши Алия и трех дочерях правителя Александрийского Сирока'. Турецкая сказка, пер. с франц., 1781 (3719); 'Повесть о трех татарских государях, сынах Аюб-Хана, или опыт полезного владения', перев. с франц., СПб., 1784 (библ. Тр. 3720) и др. ] В росписи Смирдина имеется до 50 номеров аналогичных названий. Еще более подчеркнуто- литературный характер носят названия глав, восходящие к переводным романам, в первую очередь к 'Жиль-Блазу' Лесажа, пользовавшемуся в конце XVIII и начале XIX вв. особенно широкой известностью, к 'Дон Кихоту' Сервантеса 'Комическому роману' Скарона, к романам Фильдинга, неоднократно переводившимся в то время.

Такие названия глав в 'Повести о том, как поссорился…', как 'Глава IV. О том, что произошло в присутствии миргородского поветового суда', или 'Глава III. Что произошло после ссоры Ивана Ивановича с Иваном Никифоровичем', — напоминают названия глав в 'Жиль-Блазе', как например: 'Глава V. Что сделала Аврора Гусман, приехавши в Саламанку', или 'Глава I. Что сделали Жиль Блаз и его товарищи, расставшись с графом Поланом', и т. п. ['Жилблаз де Сатиллана'. Сочинение Лесажа, СПб., 1819—21, 8 частей. ]

Заголовки в роде 'Глава VI, из которой читатель легко может узнать все, что в ней содержится', или 'Глава VII и последняя' можно сопоставить с названиями глав в романе Фильдинга 'Том Джонс' ('Том Ионес или найденыш', изд. 2, М., 1787), например, 'Глава III, которая еще важнее прежней' или 'Глава X, которая хотя кратка, однако может быть жалостна' и т. п.

Во всей манере повествования, в сюжетном построении 'Повести о том, как поссорился…', в манере рисовки действующих лиц и самых методах комического сказа — отразилось и влияние известного романа Л. Стерна 'Жизнь и мнения Тристрама Шенди' (вышедшего в русском переводе в начале восьмисотых годов). Комический алогизм, нагромождение деталей, авторские отступления, не имеющие прямого отношения к действию, принципы речевой характеристики персонажей — во многом перекликаются со Стерном. Эту связь Гоголя со Стерном усматривали и современники ('Библиотека для чтения', 1836, № 4; см. также 'Северная Пчела', 'Журнальная всякая всячина', 1845, № 106).

Значение 'Повести о том…' для дальнейшей литературной эволюции, для образования 'натуральной школы' засвидетельствовано как рядом произведений начала 40-х годов, восходящих к этой повести, так и теми упоминаниями о ней, которые в связи с полемикой о 'натуральной школе' неоднократно раздавались и в 40-х годах. Так например, Л. Брандт, один из второстепенных писателей 40-х годов, писал: 'С того достопамятного дня, когда Гоголь выдал в свет повесть свою, названную этими знаменитыми и злополучными именами (т. е. Иван Иванович и Иван Никифорович), за ним потянулась целая стая подражателей… ('Воспоминания и очерки жизни', 1839, ч. I, стр. 172).

Значение 'Повести о том, как поссорился…' для образования принципов и поэтики 'натуральной школы' не раз отмечала враждебная Гоголю реакционная критика Булгарина и Сенковского. Булгарин, ожесточенно боровшийся с писателями натуральной школы, в своем фельетоне-рецензии на 'Юмористические рассказы нашего времени' полемизируя с Белинским как идеологом 'натуральной школы', указывает как на источник 'нового направления' на 'Повесть о том, как поссорился…' ('Северная Пчела', 1846, № 11, стр. 42–43).

Влияние 'Повести о том, как поссорился…' отразилось в произведениях писателей 'натуральной школы' и вызвало ряд непосредственно к ней восходящих повестей; например, П. Мельникова 'Рассказ о том, кто такой был Елпидифор Перфильевич и какие приготовления делались в Чернограде к его именинам' ('Литературная Газета', 1840, № 52 и 80), 'Похождения и странные приключения лысого и безносого жениха Фомы Фомича Завардынина', М., 1840 и др. (см. в книге В. В. Виноградова 'Этюды о стиле Гоголя', Л., 1926).

Этим влиянием и значением повести объясняется и появление пародий на нее. См., например, в 'Сыне Отечества' за 1839 г. (т. IX, отд. 'Проза'), в числе 'Отрывков из повестей в новейшем, современном вкусе', — 'Отрывок из гумористически-шутливой повести', являвшийся откровенной пародией на 'Повесть о том, как поссорился…' (В. Виноградов, назв. книга, стр. 21–30). Ср. также пародию на 'Повесть' в 'Бедных людях' Ф. М. Достоевского (в письме Макара Девушкина от 26 июня).