Рукопись — единственный источник текста — состоит из отдельных листов, вложенных в две обложки, на первой из которых рукою Гоголя обозначено: «№ 5», а на второй написано название рукописи. В автографе множество описок, недописанных слов, вставок; в ряде случаев отсутствует согласование между словами.
Рукопись представляет собой наброски к задуманной Гоголем «Учебной книге словесности». В ЛБ находятся списки произведений разных авторов (16 лл.), переписанные рукою Гоголя (шифр М. 3225. 6). Эта рукопись имеет прямое отношение к «Учебной книге словесности» . Здесь мы находим тексты многих стихотворений, включенных Гоголем в перечень примеров к «Учебной книге». Так, например, на лл. 3–4 приведены по памяти тексты стихотворений Лермонтова: 1. «К современному поколению» (так озаглавил Гоголь лермонтовскую «Думу»), 2. «Молитва», 3. «Ангел», 4. «Завещание», причем последние три стихотворения сопровождены пометой: «К отделу песней». Все эти стихотворения названы Гоголем в примерах к «Учебной книге».
Автограф «Учебной книги словесности» не датирован. Датировка, предложенная В. И. Шенроком (примечания к VI тому «Собрания сочинений Н. В. Гоголя», изд. 10, стр. 762), неточна. Указав на то, что в «Учебной книге» в качестве примеров приведены стихотворения начала 1840-х годов (крайняя дата — стихотворение Языкова «К не нашим», декабрь 1844 г.), В. И. Шенрок делает вывод, что работа над книгой началась не ранее 1844 г., и устанавливает дату 1844–1846 годы, ставшую традиционной. Однако естественнее предположить, что 1844 начало 1845 г. — время окончания работы над рукописью, так как взятые из современной русской поэзии примеры обрываются как раз на 1844 г. Отнесение работы над книгой к более раннему периоду подкрепляется тем, что в ней почти совсем отсутствуют церковно- монархические рассуждения, постоянно встречающиеся в работах и переписке Гоголя в 1845–1846 гг. Так, например, в разделе об оде и гимне, в отличие от статьи 1846 г. «О лиризме наших поэтов», вошедшей в «Переписку с друзьями», нет ни слова о любви к царю, о библейском характере лиризма.
Текст «Учебной книги словесности» должен был войти в состав VI тома «Сочинений Гоголя» 1856 г. под ред. Трушковского. Однако цензор отметил два места в рукописи, не подлежащих напечатанию (в разделе «О науке»: «Наука у нас еще не разработывается как полное целое. Еще не думают о совокуплении ее в цельное крепкое ядро. В трудах наших ученых также раздаются не переварившиеся европейские мнения, и такими же торчат яркими заплатами их собственные мысли, как всё это раздается в наших гостинных спорах и разговорах: всего нанесено и всё не переварилось» и название думы Рылеева «Острогожск», приведенное Гоголем в примерах). Цензор заявил также, что книга, представляющая собой учебное руководство, должна пройти особую цензуру Министерства народного просвещения. Пока длилась ведомственная волокита, VI том «Сочинений Гоголя» вышел в свет без «Учебной книги». «Дело о напечатании „Учебной книги словесности Гоголя“ опубликовано в сборнике документов „Литературный музеум“, I, Петроград, 1922, стр. 147–152.
Впервые „Учебная книга словесности“ была напечатана в VI томе Сочинений Н. В. Гоголя», изд. 10, 1896, стр. 401–425.
Возникновение замысла книги по теории словесности в первой половине 40-х годов вполне закономерно. Развитие реализма в литературе привело к тому, что все бывшие в обращении учебные руководства безнадежно устарели. В 1841 г. Белинский задумал «Теоретический и критический курс русской литературы». В «Отечественных записках», 1841, т. XV, № 3, была опубликована статья Белинского «Разделение поэзии на роды и виды», представляющая собой отрывок из задуманной книги. В примечании к этой статье сообщался проспект книги Белинского и писалось, что в обществе обнаруживается «живая потребность эстетического образования, живое стремление к разумному сознанию законов изящного», «между тем у нас нет ни одной книги, которая хоть сколько-нибудь удовлетворяла бы этой потребности, несмотря на несколько попыток в этом роде».
Теоретико-литературные вопросы заняли тогда важное место в общественно-литературной борьбе, в частности — в полемике между Белинским и К. Аксаковым по поводу «Мертвых душ». В центре полемики оказался вопрос о соотношении эпоса и романа. В статье «Разделение поэзии на роды и виды» Белинский писал, что роман и есть эпос нового мира и что нелепо думать, будто в наше время возможен древний эпос. К. Аксаков, решая эти вопросы с отвлеченно-идеалистических позиций, видел в современном романе искажение древнего эпоса. В полемике обсуждался также вопрос об авторском определении «Мертвых душ» как «поэмы».
За борьбой, которая развернулась вокруг поэмы, Гоголь следил уже за границей. В «Учебной книге словесности» содержатся отклики на полемику вокруг «Мертвых душ». Гоголь расходился с К. Аксаковым по основному вопросу полемики. Обозревая поэтические роды и жанры, Гоголь выдвигает особую категорию — «меньшие роды эпопеи». Этот род, по мнению Гоголя, возник в новые времена и составляет «как бы средину между романом и эпопеей». Проходящая через всю «Учебную книгу» мысль о взаимных переходах поэтических родов и жанров, элементы историзма, признание того, что в основе поэтического творчества лежит изучение действительности, находились в резком противоречии с эстетикой славянофилов. Понятие «меньшего рода эпопеи» Гоголь раскрывает на основе «Мертвых душ», не называя прямо своего произведения. Он вполне определенно высказывается по вопросам, затронутым в полемике. Так, например, в словах: «Многие из них (речь идет о „меньшем роде эпопеи“ — Л. Л.) хотя писаны и в прозе, но тем не менее могут быть причислены к созданиям поэтическим» — Гоголь как бы поясняет, почему он назвал «Мертвые души» поэмой. Строки о том, что в меньших родах эпопеи «всемирности нет, но есть и бывает полный эпический объем» — возражение К. Аксакову, утверждавшему, что «Мертвые души» носят «всемирный» характер. Гоголь здесь поддерживает положение Белинского, который решительно возражал Аксакову, не сумевшему понять великое национальное значение творений Гоголя и умозрительно рассуждавшему о «всемирности» «Мертвых душ».
Сопоставление текста «Учебной книги словесности» со статьей Белинского «Разделение поэзии на роды и виды» приводит к выводу о том, что Гоголь хорошо знал эту статью и учитывал ее при работе над «Учебной книгой». Гоголь близок к Белинскому в характеристике повести (отнесение к повести южных поэм Пушкина), думы (сравнительная характеристика думы и баллады). В определении идиллии как картины, сцены Гоголь и Белинский основываются на предисловии Гнедича к переведенной им идиллии Теокрита «Сиракузянки или праздник Адониса». Гоголь и Белинский восторженно относятся к идиллии Гнедича «Рыбаки», которую наряду с «Деревенским сторожем» Жуковского приводят в качестве лучших образцов этого жанра.
Работая над «Учебной книгой словесности» за границей, Гоголь не имел под руками нужных ему произведений; многие произведения он называл и цитировал по памяти. Приводим точные названия произведений, взятых Гоголем в качестве примеров:
…(Гимн богу) Капниста — «Возношение души к богу. Псалом XLI»
Пастырь, Пушкина — «В часы забав иль праздной скуки» (?)
Ода Ломоносова: …На восстановление дома Романовых… — «Ода на рождение великого князя Павла Петровича. 1754 г.»
Императ<ору> Никола<ю>, Пушкина — «Гнедичу» («С Гомером долго ты беседовал один») — см. примечание к статье «О лиризме наших поэтов»
