Ее голос утонул в плеске воды.

Он шел по ночным улицам, сунув руки в карманы. Один за другим гасли огни. Кое- где из окон еще высовывались люди - ночь была теплая, хотя в небе все еще плыли среди звезд обрывки грозовых туч. Лафарж вспомнил, как мальчик постоянно твердил что-то насчет западни, как он боялся толпы, городов. 'Что за нелепость, - устало подумал старик. - Наверно, парень ушел навсегда. А может, его и вовсе не было…' Лафарж свернул в переулок, скользя взглядом по номерам домов.

- Это ты, Лафарж?

На крыльце, куря трубку, сидел мужчина.

- Привет, Майк.

- Что, повздорил с хозяйкой? Вышел проветриться, нервы успокоить?

- Да нет, просто гуляю.

- У тебя такой вид, словно ты что-то ищешь. Да, к слову о находках. Ведь сегодня вечером кое-кто нашелся. Джо Спеллинга знаешь? Помнишь его дочь, Лавинию?

- Помню, - Лафарж похолодел. Это было как сон, который снится во второй раз. Он в точности знал, что будет сказано дальше.

- Лавиния вернулась домой сегодня вечером, - сказал Майк, выпуская дым. - Помнишь, она с месяц назад заблудилась на дне мертвого моря? Потом нашли тело, вроде бы ее, да очень уж изуродовано было… С тех пор Спеллинги были словно не в себе. Джо ходил и все твердил, что она жива, не ее это тело. И вот выходит, он был прав. Сегодня Лавиния объявилась.

- Где? - Лафаржу стало трудно дышать, сердце отчаянно заколотилось.

- На Главной улице. Спеллинги как раз покупали билеты в кино. Вдруг видят в толпе Лавинию. Вот сцена была, воображаю! Сперва-то она их не узнала. Они квартала три шли за ней, все говорили, говорили. Наконец она вспомнила.

- И ты ее видел?

- Нет, но я слышал ее голос. Помнишь, она любила петь 'Чудный брег Ломондского озера'? Ну так вот, я только что слышал, как она эту песню отцу пела, вон их дом. Так она пела - заслушаешься! Славная девочка. Я как узнал, что она погибла, - вот ведь беда, подумал, вот несчастье. А теперь вернулась, и так на душе хорошо. Э, да тебе вроде нездоровится. Зайди-ка, глотни виски!

- Спасибо, Майк, не хочу. - Старик побрел прочь.

Он слышал, как Майк пожелал ему доброй ночи, но не ответил, а устремил взгляд на двухэтажный дом, высокую хрустальную крышу которого устилали пышные кисти алых марсианских цветов. Над садом навис балкон с витой железной решеткой, в окнах второго этажа горел свет. Было очень поздно, но он все-таки подумал:

'Что будет с Энн, если я не приведу Тома? Новый удар - снова смерть, - как она это перенесет? Вспомнит первую смерть?.. И весь этот сон наяву? И это внезапное исчезновение? Господи, я должен найти Тома, ради Энн! Бедняжка Энн, она ждет его на пристани…'

Он поднял голову. Где-то наверху голоса желали доброй ночи другим ласковым голосам, хлопали двери, гас свет, и все время слышалась негромкая песня. Мгновение спустя на балкон вышла прехорошенькая девушка лет восемнадцати.

Лафарж окликнул ее, преодолевая голосом сильный ветер.

Девушка обернулась, глянула вниз.

- Кто там? - крикнула она.

- Это я, - сказал старик и, сообразив, как странно, нелепо ответил ей, осекся, только губы продолжали беззвучно шевелиться.

Крикнуть: 'Том, сынок, это твой отец'? Как заговорить с ней? Она ведь примет его за сумасшедшего и позовет родителей.

Девушка перегнулась через перила в холодном, неверном свете.

- Я вас знаю, - мягко ответила она. - Пожалуйста, уходите, вы тут ничего не можете поделать.

- Ты должен вернуться! - Слова сами вырвались у Лафаржа, прежде чем он смог их удержать.

Освещенная луной фигурка наверху отступила в тень и пропала, только голос остался.

- Теперь я больше не твой сын, - сказал голос. - Зачем только мы поехали в город…

- Энн ждет на пристани!

- Простите меня, - ответил тихий голос. - Но что я могу поделать? Я счастлива здесь, меня любят - как любили вы. Я то, что я есть, беру то, что дается. Поздно: они взяли меня в плен.

- Но подумай об Энн, какой это будет удар для нее…

- Мысли в этом доме чересчур сильны, я словно в заточении. Я не могу перемениться сама.

- Но ведь ты же Том, это ты была Томом, верно? Или ты издеваешься над стариком - может быть, на самом деле ты Лавиния Сполдинг?

- Я ни то, ни другое, я только я. Но везде, куда я попадаю, я еще и нечто другое, и сейчас вы не в силах изменить этого нечто

- Тебе опасно оставаться в городе. У нас на канале лучше, там никто тебя не обидит, - умолял старик.

- Верно… - Голос звучал нерешительно. - Но теперь я обязана считаться с этими людьми Что будет с ними, если утром окажется, что я снова исчезла - уже навсегда? Правда, мама-то знает, кто я, - догадалась, как и вы. Мне кажется, они все догадались, только не хотят спрашивать. Провидению не задают вопросов. Если действительность недоступна, чем плоха тогда мечта? Пусть я не та, которую они потеряли, для них я даже нечто лучшее - идеал, созданный их мечтой. Передо мной теперь стоит выбор: либо причинить боль им, либо вашей жене.

- У них большая семья, их пятеро. Им легче перенести утрату!

- Прошу вас, - голос дрогнул, - я устала.

Голос старика стал тверже

- Ты должен пойти со мной. Я не могу снова подвергать Энн такому испытанию. Ты наш сын. Ты мой сын, ты принадлежишь нам

- Не надо, пожалуйста! - Тень на балконе трепетала.

- Тебя ничто не связывает с этим домом и его обитателями!

- О, что вы делаете со мной!

- Том, Том, сынок, послушай меня. Вернись к нам скорей, ну, спустись по этим лианам. Пошли, Энн ждет, у тебя будет настоящий дом, все, чего ты захочешь.

Лафарж не отрывал пристального взгляда от балкона, желая, желая, чтобы свершилось…

Тени колыхались, шелестели лианы.

Наконец тихий голос произнес:

- Хорошо, отец.

- Том!

В свете луны вниз по лианам скользнула юркая мальчишеская фигурка. Лафарж поднял руки - принять ее. В окнах вверху вспыхнуло электричество. Чей-то голос вырвался из-за узорной решетки.

- Кто там?

- Живей, парень!

Еще свет, еще голоса.

- Стой, я буду стрелять! Винни, ты цела?

Топот спешащих ног…

Старик и мальчик пустились бежать через сад. Раздался выстрел. Пуля ударила в стену возле самой калитки.

- Том, ты - в ту сторону! Я побегу сюда, запутаю их. Беги к каналу, через десять минут встретимся там! Давай!

Они побежали в разные стороны.

Луна скрылась за тучей. Старик бежал в полной темноте.

- Энн, я здесь!

Она, дрожа, помогла ему спуститься в лодку.

- Где Том?