подушками, за исключением разве что случаев, когда они играли на публику. Однако Гарри Бенсон, знаменитый фотограф «Битлз», не согласен с этим мнением Гоулдмана. Он говорит, что фотографировал молодых ребят, изолированных от общества в силу своей известности. Кроме самых ближайших людей из их окружения и приятельниц, в номерах разрешалось присутствовать только проституткам и девицам легкого поведения. Они находились там с одной, совершенно определенной, простой целью и, выполнив свою задачу, уходили, снова оставляя «Битлз» одних.
«Такая возня, вроде драк подушками, была просто одним из способов разрядки, - говорит Бенсон. - Они часто устраивали такие буйные развлечения, и Пол не уходил спать, а принимал в них участие». Когда начиналась драка, Пол понимал, что фотограф не будет делать снимков, которые могли бы подорвать престиж ансамбля и его собственный престиж.
Однако спустя три недели, когда их самолет приземлился в аэропорту «Кеннеди», «Битлз» уже не были такими жизнерадостными. Публика, покупающая пластинки, уже оценила «I Want to Hold Your Hand», a теперь ей предстояло оценить самих «Битлз». «Мы все ощущали некоторую подавленность», - вспоминал Ринго. Маккартни говорит: «Никто из нас не чувствовал себя уверенно». Эти несколько минут гробового молчания при их вступлении на американскую землю поколебали даже самоуверенность Маккартни, но это продолжалось недолго.
Нью-йоркская полиция, поднаторевшая в вопросах обеспечения безопасности, загнала всех поклонников «Битлз» в здание аэропорта, и, когда те вошли в зал, их встретил шум, которого они не услышали, сойдя на летное поле с трапа самолета. Более десяти тысяч человек в порыве массовой истерии кричали: «Мы любим вас, «Битлз», да, мы любим вас!», пытаясь при этом прорваться через полицейский кордон. По оценкам корреспондентов, 70 процентов встречавших составляли юноши, и если «Битлз» были для девушек объектом сексуального обожания, то для юношей они были образцом манеры поведения и одежды. Когда «Битлз» шли вдоль полицейских заслонов, девицы впадали в экстаз. Одна из них свесилась с четвертого этажа, ее поддерживали два парня, а она кричала: «Я здесь! Мы вас любим!» Это был самый горячий прием, которого не ожидали даже сами «Битлз».
Свою роль в подобном приеме сыграли и закулисные махинации, проводившиеся за спиной «Битлз». Фирма «Кэпитл» хоть и поздно спохватилась, но все-таки сообразила, что на «Битлз» можно заработать хорошие деньги, и, вдохновленная небывалым успехом пластинки «I Want to Hold Your Hand», распространила бесплатно пять миллионов рекламных афиш и автомобильных наклеек «К нам едут «Битлз», что было частью беспрецедентой программы «завоевания общественного мнения» стоимостью 50 тысяч долларов. Их торговые агенты были прочно связаны с популярными радиостанциями, и влиятельная нью-йоркская радиостанция WMCA перешла на «время «Битлз», передавая поминутно подробности их прилета, употребляя выражения типа «температура тридцать два градуса по «Битлз».
Дело дошло даже до того, что Никки Берна, ответственного за коммерческие вопросы гастролей ‘Битлз», обвинили в том, что он «создал» толпу встречающих в аэропорту, а на следующий день в газетах появились заметки о том, что учащимся средних школ Бронкса были заплачены деньги за то, что они приехали в аэропорт и кричали, приветствуя «Битлз». Однако нельзя полностью относить подобный прием на счет ловких рекламных трюков. Нью-йоркские полицейские подсчитали, что вдоль дороги от аэропорта до отеля «Плаза» «Битлз» приветствовали двести пятьдесят тысяч человек, а устроить это было не под силу даже самому энергичному дельцу. Просто Эпстайн вместе с «Битлз» выбрали очень подходящий момент для своих гастролей.
Американская поп-музыка, обескровленная в результате скандала вокруг взяток, который произошел четыре года назад и положил конец карьере диск-жокея Аллана Фрида, внесшего в терминологию поп- музыки понятие «рок-н-ролл», переживала трудные времена. После закрытия фирмы «Сан рекорд», открывшей эпоху рок-н-ролла, в американских хит-парадах стали доминировать кумиры подростков, такие, как Бобби Ви, Бобби Райделл, Джонни Тиллетсон и Фрэнки Эйвелон. Пожалуй, только группа «Бич бойз» с их песнями о калифорнийских морских прибоях и длинноногих девушках могла составить конкуренцию свежим мелодиям «Битлз», проникавшим повсюду.
Аллан Гинсберг, поэт-битник и друг Джека Керуака, настолько восхитился, когда впервые услышал «I Want to Hold Your Hand» в ночном нью-йоркском клубе, что встал и пошел танцевать, и это был первый случай, когда Гинсберг танцевал на публике. Джерри Ли Льюис, пребывавший в забвении после своей скандальной женитьбы, был доволен, что на смену ему пришли эти «Бобби и Джонни», как он называл американских певцов, исполнявших грустные песни о человеческой любви. Но, по словам Киллера, все эти певцы «поникли перед «Битлз», как колосья пшеницы перед жнецом».
Внимание американцев к ансамблю привлекала не только их музыка. В аэропорт «Битлз» приехали встречать двести опытных журналистов, намеревавшихся похоронить четырех стиляг вместе с их длинными волосами и смешной одеждой, но в конечном итоге они стали хвалить ансамбль. Нью-йоркская газета «Геральд трибюн» охарактеризовала «Битлз» как «семьдесят пять процентов рекламы, двадцать процентов прически и пять процентов ритмичных жалобных песен». Солидная радиостанция WNEW высказалась по- другому. Ведущий диск-жокей радиостанции Уильям Б.Уильямс проиграл несколько тактов пластинки «I Want to Hold Your Hand» и сказал своим слушателям: «Они хотят гладить вашу руку, а многие хотели бы погладить их носы». Но такие противоречивые мнения заглушались шумом других голосов, и все присутствующие на пресс-конференции были очарованы их юмором и нестандартным мышлением.
На пресс-конференции прозвучал вопрос: «Как вы относитесь к организованному в Детройте движению за уничтожение «Битлз»?»
«Мы организовали свое движение за уничтожение Детройта», - с очаровательной улыбкой ответил Пол.
Все рассмеялись. Даже когда ответы «Битлз» были язвительными, они преподносили их так, что вызывали скорее восхищение, чем неодобрение. До этого поп-звезды никогда не вели себя подобным образом. И, как ни странно, именно Ринго - малообразованный ударник, счастливый от того, что попал в состав ансамбля, - именно он в наибольшей степени выражал дух остроумия и простодушной грубости.
Маккартни удивляло, что американцы носились с Ринго, как со знаменитостью, Пол был невысокого мнения о Ринго и достаточно явно выражал свои чувства по отношению к нему. Гарри Бенсон относил это на счет социального честолюбия Маккартни, недолюбливавшего грубые уличные манеры Ринго. Питер Браун считает, что в основе этой неприязни лежало главным образом образование Ринго. Однако Браун настаивает на том, что, как бы там ни было, именно Ринго принадлежит значительная доля успеха «Битлз» в Америке. При первом рассмотрении основной троицы ансамбля такая точка зрения не лишена смысла.
Леннон и Маккартни писали песни, и, когда Америка окончательно разобралась, кто есть кто из «Битлз», Леннон в глазах американцев выглядел бунтарем. Харрисон считался стержневой фигурой в ансамбле, а Маккартни - наиболее симпатичному, наиболее талантливому и дисциплинированному - было моментально присвоено прозвище «звезда» (к его великому удовлетворению).
Ринго выглядел наименее значительной фигурой в ансамбле - новый человек, часто остающийся за спинами остальных «Битлз», не имевший большого количества поклонников в Англии. Однако американцы полюбили этого худенького, похожего на беспризорника парня, и Ринго, почти забытый теперь, тогда был для них самым популярным участником ансамбля.
С точки зрения долговременного успеха группы наиболее важным является тот факт, что Ринго играл роль связующего между остальными участниками ансамбля. Свою точку зрения на роль Ринго Браун иллюстрирует примером из пресс-конференции, где один агрессивно настроенный репортер обвинил «Битлз» в том, что они просто представляют собой четыре копии Элвиса Пресли. Харрисон, как всегда, «самый тихий», стоял молча, Леннон ощетинился внешне, Маккартни, стоявший ближе всех к микрофону, потерял дар речи от обиды, и, пока Пол приходил в себя, к микрофону подошел Ринго.
Да, сказал он, так оно и есть, и нарочито вульгарно завихлял бедрами, а остальные послушно последовали его примеру. Это произвело забавное впечатление, и напряженная ситуация, приведшая в замешательство добропорядочного Маккартни и выведшая из себя язвительного Леннона, была благополучно снята. Суровые уроки, полученные Ринго на улицах Дингла, где юмор был последним рубежом обороны, принесли свои необычные плоды.
Но если Ринго был смешным клоуном, то Маккартни по-прежнему оставался инспектором манежа, превращавшегося уже в международный цирк. «Маккартни был настоящим «битлом», - говорит Гарри
