От той воды и ревность пропадет:

Коль муженек ревнив, несносен, груб,

Из родника воды прибавьте в суп -

И ревности его как не бывало,

Хотя б жена при нем же изменяла,

Хотя бы путалась с тремя попами.

А вот еще перчатка перед вами:

Сию перчатку кто наденет, тот

Неслыханную жатву соберет

Ржи, ячменя, овса или пшеницы,

Лишь только бы не вздумал он скупиться.

Но слушайте, что я скажу сейчас:

Коль в церкви этой ныне среди нас

Есть человек, что отягчен грехом

И все ж покаяться не хочет он,

Иль если есть тут грешная жена

И мужа оброгатила она -

Ни благости, ни права да не имут

Вносить свой вклад, зане их дар не примут;

Но кто свободен от греха такого -

Пускай дарит он, по господню слову.

И будет отпущение дано,

Как буллой этой мне разрешено».

Так каждый год на хитрой этой ловле

Я марок сто сбираю сей торговлей. [166]

На кафедре стою я поп попом,

Простой народ рассядется кругом -

И вот я с ним преважно говорю

И неподобнейшую чушь порю.

Вытягиваю шею что есть силы,

По сторонам раскланиваюсь мило,

Как голубок, сидящий на сарае;

Руками я и языком болтаю

Так быстро, что и поглядеть-то любо.

Им скупость, черствость я браню сугубо,

Лишь только б их мошну растормошить

И мне их денежки заполучить.

Мне дела кет, пускай, когда схоронят,

Душа иль плоть в мученьях адских стонет.

Стремлюсь к тому, чтоб прибыль получать,

А не к тому, чтоб грешным помогать.

Что говорить, иные поученья

Исходят от дурного побужденья, -

Чтоб к грешнику вернее подольститься,

Успеха лицемерием добиться, -

Иль из тщеславия, иль из вражды.

Но если враг мои шатнет труды,

Его я проповедью уязвлю

Так, что назвать не сможет речь мою

Он клеветой – достойная расплата,