Мигуэль застонал, когда Джуан в свою очередь потрогал его голову и кивнул.

– Мне только не хватало вас обоих.

– Позволь мне остаться с тобой, – взмолился Карлос. – Золото подождет. Неделя или две ничего не значат.

– Нет. Завтра ты должен уехать. Это был наш последний рейд. У нас теперь золота больше, чем нужно. Теперь я буду продолжать борьбу иначе. Люди устали бороться и скрываться. Им нужно обрабатывать землю и растить детей в мире. Отдай людям их долю и отвези остальное в Санта-Фе. Я буду чувствовать себя лучше, если буду знать, что оно надежно хранится в банке.

– Хорошо, но у меня не будет покоя, пока ты не встанешь на ноги. – Карлос покачал головой. – Взгляни на себя. Кто о тебе позаботится?

– Я могу оставаться с Мигуэлем по ночам, – ответил Джуан, – Елена будет присматривать за ним днем.

Мигуэль нахмурился.

– Помни, я не хочу, чтобы она знала о моем ранении.

– Я скажу ей, что ты сильно простудил легкие. – Он взглянул на дверь. – В самом деле, я пойду скажу ей об этом сейчас.

– Сейчас? Разве она знает, что ты здесь находишься? – спросил Мигуэль. – Предполагалось держать это в тайне. Что-то случилось после моего отъезда?

Джуан минуту смотрел на него, потом покачал головой.

– Нет. Однажды ночью была буря, и я пошел закрыть ставни. Я подумал, что она будет чувствовать себя увереннее, если узнает, что я здесь.

У Мигуэля возникло тревожное чувство, что Джуан не говорит ему всю правду, но в настоящий момент он не мог довести разговор до конца. Устало вздохнув, он опустился на подушки.

– Думаю, тебе надо отдохнуть, – сказал Джуан, поднимаясь. – Я увижу тебя завтра ночью. Желаю тебе, Карлос, удачной поездки. Я буду оберегать Мигуэля.

– Бесполезное дело, – бранился Карлос, – выпроваживая молодого человека из комнаты и запирая дверь.

Приняв дозу горьких лекарств, которые Карлос смешал в стакане воды, Мигуэль закрыл глаза, ожидая целительный сон.

Проснувшись от шума в соседней комнате, Елена быстро ответила на стук в дверь Джуана.

– Что случилось? – спросила она, поспешно закрывая за ним дверь.

– Твой муж вернулся, – спокойно сказал Джуан. – Он очень болен. Просил сказать тебе, что это только воспаление легких, но у него лихорадка. Мы должны наблюдать за ним тщательно несколько дней. Карлос завтра должен уехать по делам, и я сказал ему, что мы позаботимся о Ми… о Диего во время его отсутствия.

– Конечно, – Елена взглянула на дверь. – Может быть, я пойду сейчас к нему?

– Не сегодня. Я думаю, он сейчас спит. – Джуан коснулся ее руки. – Елена, лучше всего не говори ничего горничным. Они могут потревожить его.

Елена нахмурилась. У нее было ощущение, что Джуан хочет ее в чем-то предостеречь. Но в чем?

– Хорошо, Джуан, если ты считаешь, что так лучше.

– Да, считаю, малышка. А сейчас тебе надо снова лечь в постель. Один больной – это все, что я могу вынести. – Он наклонился и поцеловал ее в лоб, затем вышел из комнаты.

Заперев дверь, Елена снова легла в постель. Ее мысли обратились к человеку в соседней комнате. Он отсутствовал гораздо дольше, чем она ожидала, а теперь ей внезапно сообщают, что он дома. Она не знала, что ей делать. Она избегала остальных домашних, особенно Консицию и отца. Но она не может избегать собственного мужа, особенно потому, что он болен и нуждается в ней.

Елена положила руку на живот, чувствуя движения ребенка. Заметит ли Диего ее располневшую фигуру? Она закусила губу. Может быть, ей подождать, пока он почувствует себя лучше, но сколько еще она сумеет держать это в тайне?

Проспав дольше, чем намереваясь, Елена почувствовала себя виноватой. Она быстро завершила свой туалет и оделась. Критически оглядев свою внешность в зеркале, она вздохнула. Низкий вырез платья скрывал ее цветущую фигуру, если она не стояла боком. Что ж, если Диего заметит, то это неизбежно, рано или поздно она должна все ему сказать. Она испугалась.

Елена вышла из комнаты и тихо постучала в дверь спальни мужа. Когда ответа не последовало, она вошла.

– Диего?

Щеки его лихорадочно горели. Диего взглянул на нее со своей постели.

– Елена, – сказал он, слабо улыбаясь.

Встревоженная, она поспешила к постели и положила ладонь на его лоб. Ее брови сдвинулись, как только пальцы почувствовали жар его сухой кожи.

– Я не знала, как ты серьезно болен, – прошептала она.

– Моя милая, мне лучше уже от одного твоего присутствия, – тихо сказал он, глядя на нее запавшими синими глазами.