Ирена перевела дыхание:

– Оставьте его, Рек… Это отец моего ребенка.

Сырость пробиралась под одежду. Доктор Ник упал бы в обморок, увидев, в каких условиях коротает время его пациентка…

– Ирена, хотите гриб?

– Спасибо, Ян. Не хочу.

Темнота. Угрюмый рыцарь Рек взял фонарь и ушел на разведку – возможно, он еще не утратил надежду. И пока он бродит по пещере, Ирена краешком сознания верит, что вот сейчас он разведает путь, вернется, молча возьмет ее за руку и выведет на свет…

Или он уйдет в одиночку? Оставив этих двоих – вампира и его женщину – коротать вечность в обществе друг друга?!

– …Или эти вот, к примеру, бескорыстные, – Семироль полулежал, опершись плечом о замшелый камень. – Среди прочих законов природы… потому что Провидение – это всего лишь закон природы… догадались выделить один, который «безнравственен». И найти обходной путь… А кто научил их отделять так называемое добро от так называемого зла? И эта их уверенность, что ненагражденное добро – благороднее… Кстати, а что вас связывает с этим юношей, Ирена?

Ей показалась, что адвокат чуть усмехается. Во всяком случае, голос его насмешливо дрогнул в непроницаемой для Ирены темноте.

– Это мой поклонник, – сказала она устало. – Мои ранние рассказы… определили его жизненный выбор. Ни один лауреат Серебряного Вулкана не может похвастаться чем-то подобным…

Семироль саркастически хмыкнул.

– Ничего смешного, Ян… И еще этот, как вы выразились, юноша спас меня несколько раз, возможно, что и от смерти…

– Провидение вознаградило его за это – или, наоборот, покарало?

Ирене сделалось неприятно, что Семироль видит ее лицо, в то время как она смотрит в темноту.

– Я спрашиваю из профессионального интереса… Эта МОДЕЛЬ настолько искусственна, что я вообще поражаюсь, как она просуществовала больше суток… Ирена, я боялся за вас. Получилось, что я вас бросил… Вам нельзя скитаться по этому сумасшедшему миру. Покой, положительные эмоции, пешие прогулки…

Ирена молчала.

– Зачем, ну зачем вы устроили этот безумный побег?! Вам было плохо на ферме? Вас кто-то обижал, с вами не считались, вас не уважали?!

– Это пустой разговор, Ян.

– Ирена, я хочу, чтобы ребенок жил…

– Тогда вам следовало выращивать его с помощью инкубатора… Инкубатор не убежал бы от вас, не предъявил бы прав на своего ребенка, инкубатор можно было бы потом списать в утиль…

Похоже на разговор по телефону. Когда кидаешь слова как бы в пустоту, не имея возможности видеть лицо собеседника…

Рука Семироля легла на ее ладонь. Слабо сдавила:

– Вы – как Провидение, Ирена. Однажды провинившись перед вами, всю жизнь придется искупать вину…

– А вы поэт, – сказала она сквозь зубы.

Семироль шумно вздохнул:

– Бедные мои клиенты… если я не явлюсь на процесс. Вот будет разочарование… Да… Мне было бы любопытно, Ирена, поглядеть на Толкователей. Вы правильно рассудили – если искать, откуда у Провидения ноги растут, Толкователей надо пошерстить прежде всего. Жаль, что я не успел…

– Почему вы ничего не делаете? – спросила Ирена.

– То есть?

– Ну, рыцарь по крайней мере ищет выход… А вы? Вы так и умрете – бездействуя, рассуждая?

– Простите, но я не собираюсь умирать…

Ирена с содроганием подумала, что адвокат-юрист спятил, все-таки спятил, не выдержал потрясений и перегрузок.

– …А выход тут искать бесполезно, уж на что я с трудом передвигаюсь – а все-таки раза три все обошел… Странная пещера. Искусственная, как все мироустройство, я уже говорил… Даже, кажется, есть повторяющиеся фрагменты, как будто у дизайнера не хватило воображения… А рассуждаю я потому, Ирена, что у меня нога болит. Что, было бы лучше, если бы я валялся и стонал?

– Извините, – сказала Ирена после паузы.

– Да не за что… Возьмите гриб. Все вовсе не так пло…

Новый звук нарушил тишину пещеры.

Тоже удар. Но не такой мощный, как звук обвала. Мягче и глуше, и сразу же вслед за ним серия новых ударов, будто раскаты, а затем такой звук, будто распоролся туго набитый мешок с фасолью, и жесткие зернышки хлынули на цементный пол…

Ирена не могла понять, откуда у нее взялась такая ассоциация. Рука ее механически вцепилась