– Перекушу, выпью чего-нибудь… Поработаю, если удастся.
– Давай потанцуем? – предложила Анжела.
– Здесь? – хмыкнул Влад.
– Ну, можем пойти в ресторан… Как у тебя с деньгами?
– Могла бы меня угостить, – пошутил Влад. – Богатая наследница.
Он не ожидал, что Анжелу так передернет. Кажется, она готова была встать и уйти – но в последний момент осталась.
– Прости, – сказал Влад.
– Ничего, – сказала она, не поднимая глаз. – так пойдем в ресторан?
Первые несколько минут (а иногда и часов) после встречи, когда провисают, ослабляя хватку, узы, привязанный человек пребывает в слабой эйфории. Это Влад тоже заключил, исходя из собственного опыта. (Вспомнилась географичка. Великой силы характера была дамочка. Как она смогла поставить ему четыре, а не пять! Наверное, она и четверку со своего пера полагала великой милостью, неслыханным поощрением…)
Он пил, и ему казалось, что он не пьянеет. К концу вечера его слегка развезло – не так, чтобы сильно, но тяжесть чувствовалась. Обнявшись, они с Анжелой поднялись на шестой этаж – там был ее номер, а его номер – на восьмом. Анжела долго не могла отпереть дверь, в конце концов Влад отобрал у нее ключи. Дверь поддалась; за дверью была темнота маленькой прихожей, а за темнотой была другая открытая дверь, за ней окно, подсвеченное далекими фарами, уличными фонарями и мерцающей вывеской гостиницы. Анжела шагнула в эту полутьму, увлекая за собой Влада; оба остановились в прихожей, ни одному не пришло в голову включить свет. Влад подумал, что они похожи на подростков в чужом подъезде. Хотя откуда ему знать – он-то никогда не целовался в подъездах… Ему многого не довелось испытать. И, наверное, уже не придется.
Он отстранился. Анжела не выпускала, мягко прижалась к его груди, щекоча жесткими волосами подбородок и шею.
Присвоить эту женщину… Присвоить. Сделать своей. Ни одна женщина не принадлежала ему дважды. Никогда.
Она желанна. Она умеет быть дорогой. Она ему – никто…
Она нужна ему. Сейчас. Вся.
– Я пойду, – глухо сказал Влад.
Он балансировал. Темнота укачивала. Он стоял на паркетном гостиничном полу, как стоят на причале, но не бетонном, а плавучем, понтонном, с приколоченными по краям черными ребристыми покрышками. Это уже не берег, но еще не палуба. Это межвременье. Остается переступить неширокую щель между краем понтона и…
Он пошатнулся. Ухватился рукой за стену; случайно – хотя случайно ли? – задел кнопку выключателя.
Щелк!
Темнота сдохла. Анжела зажмурилась.
– Спокойной ночи, – тихо сказал Влад и, аккуратно прикрыв за собой дверь, вышел в коридор.
Он вернулся в свой номер и, не раздеваясь, лег на кровать. Закусил край подушки. Зажмурил глаза.
Его кожа пахла Анжелой.
Сколько их было, женщин, уходивших наутро?
Красный резиновый мячик, скатившийся с дорожки в густые кусты. Прошло уже пятнадцать минут с тех пор, как Влад закрыл за собой дверь ее номера; двадцать минут…
Он резко сел на кровати. Накинул на плечи пиджак; наспех запер дверь номера, по двинулся вниз по лестнице, не дожидаясь лифта.
Стоило ему ступить на площадку восьмого этажа, как по коридору разнесся пронзительный женский крик. Вскочила женщина в халатике, коротавшая вечер за стойкой с ключами; Влад, опережая ее, влетел в коридор. Ему показалось что в конце его мелькнула тень…
Крик оборвался. Дверь Анжелиного номера была приоткрыта.
– Анжела?
В прихожей горел свет. В комнате было темно; из-за двери в ванную сочились потихоньку волокна теплого пара.
– Анжела?!
Свет в ванной был погашен. Влад щелкнул выключателем, рванул на себя дверь; за спиной у него тяжело дышала женщина в халатике. И еще кто-то в коридоре спрашивал недовольным голосом, что случилось и что это за бардак.
Свет в ванной и не думал включаться. В полутьме плескалась вода; сперва Влад увидел только Анжелино мокрое лицо, потом понял, что она сидит в ванной, прижав колени к груди, а потом разглядел мокрые волосы, плывущие в воде, будто водоросли.
– Закройте дверь, – глухо сказала Анжела. – Влад, прогони всех… Прого… ни…
– Что случилось? – сварливо спросила хранительница ключей.
– Женщина принимает ванну, – сухо сказал Влад. – Пожалуйста, освободите номер.
