– Какого черта, – сказал Влад.
И прямо в домашних тапочках двинулся по заснеженной дорожке – к воротам.
– Извините, – сказала Анжела, улыбаясь. – Я прошу прощения.
И виновато развела руками; жест получился таким грациозно-трогательным, что Влад осознал неожиданно для себя – он рад. По-настоящему обрадован.
Хлопнул себя по карманам, вспомнил, что ключи от ворот остались в доме; не сразу сообразил, что ворота открывать не требуется, что такси к нему в гости не напрашивается, а женщина в рыжей шубе вполне протиснется и в калитку.
– Я тут оказалась неподалеку, – объясняла Анжела, пока он вынимал из багажника ее чемодан. – Я… меня обокрали, честно говоря, вытащили почти все деньги… Извините, но у меня здесь нет других знакомых…
Она говорила и говорила, лепила какую-то чушь, Влад прекрасно понимал, что она либо врет, либо путает, либо недоговаривает, но почему-то ее неискренность не смущала его. Ощущение было такое, будто он снял наконец тесные туфли, или сбросил со спины мешок с цементом, короче говоря, то самое чувство, про которое говорят – гора свалилась с плеч. Неужели я скучал по ней, удивленно подумал Влад. Я ведь даже не вспомнил о ней ни разу за эти дни… два? Три? Сколько дней прошло? Пробуждение, смятая постель… Я ведь думал об Анне?!
Он разжег камин. Анжела протягивала руки к огню, хотя ее пальцы и так были теплыми. Влад убедился в этом, мимоходом пожав ее ладонь…
И вот, нарезая ветчину на кухне, разыскивая хлеб и заваривая чай, Влад вспомнил об этом прикосновении – и понял, что внутренний счетчик, всегда учитывавший такие вот пожатия, сбился с толку и молчит.
Влад вернулся в комнату; на Анжелином лице играли отблески огня. Широкие каштановые брови казались медными, глаза – золотыми.
– А как вы… как ты узнала мой адрес?
– В квартирном бюро, – отозвалась она удивленно.
– Одолжить тебе деньги?
Она молчала.
– Ну, я это к тому, что если тебя ограбили, ты ведь хотела одолжить у меня деньги? Так ведь?
Она молчала; теперь ее молчание было тяжелым и плотным, как бетон.
– Не обижайся, – сказал Влад. – Я одолжу тебе денег и вызову такси на вокзал. Прямо сейчас.
Она сидела перед чашкой остывающего чая, жевала бутерброд с сыром, смотрела мимо; Влад чувствовал себя так, будто только что избил ребенка. Злился на себя – и ничего не мог поделать с раздувшимся, как дрожжевое тесто, чувством вины.
Могла ли Анжела явиться не по своей воле? По воле
Влад едва не подавился ветчиной. Да, в его жизни бывали женщины; кто-то из них сразу понимал, что этой связи, как бабочке, не дожить до следующего вечера, а кое-кто, возможно, питал иллюзии… Но Влад никогда не допускал повторной встречи в женщиной, однажды разделившей с ним постель. Утром – расставание навсегда, это было легко и привычно, иногда это было трудно, иногда приходилось лгать…
И почти всегда удавалось найти слова, способные удержать женщину от попыток новой встречи.
Но Анжела ушла сама, первая! Молчаливо признав правила игры, по которым мимолетная связь не имеет права на продолжение. На что она рассчитывала, выведывая его адрес?
Плохо. Если она узнала его адрес – возможно, и кто-нибудь другой узнает, поклонники, например… И тогда придется ломать с таким трудом налаженную жизнь, переезжать…
Нет, подумал Влад угрюмо. Если уж придется продавать дом – куплю взамен трейлер со всеми удобствами. И окончательно перейду на жизнь на колесах. Ничего не стану бояться, никого не буду дичиться, вежливый, общительный, компанейский… И нигде не останавливаться дольше, чем на три дня.
Он снова покосился на Анжелу. Каштановые пряди поникли, закрывая ее обиженное лицо, почти окунаясь в чай.
Вряд ли узы успели бы завязаться за столь короткое время. Даже учитывая ту сумасшедшую ночь… Даже учитывая, что он ее подвозил, даже учитывая все их случайные встречи, разговоры, прикосновения…
Но если узы все-таки наметились – следует грубо прогнать ее. Чтобы обида пересилила нарождающуюся привязанность.
– Зачем ты приехала, Анжела? – спросил он холодно.
– Затем, – отозвалась она безразлично. – Не имеет значения.
– Больше никогда так не делай. Ладно? Больше не приезжай.
Она подняла на него глаза; он поднялся. Не следует затягивать с расставанием. Больной зуб не удаляют в три приема…
– Такси будет через пять минут. Ты готова?
Анжела неопределенно пожала плечами.
Влад снова некстати вспомнил Изу. Она-то, бедная девочка, успела привязаться к Владу крепко- накрепко. Безо всякой постели – просто так, за разговорами, за шахматами…
