спрятаться в кабинет, откуда все слышно.

Аженор вошел бледный и расстроенный, запер двери и, взяв стул, сказал ему: «Сядем и поговорим».

— Я провел восемь дней в погребе, связанный по рукам и по ногам… Не удивляйтесь, ибо все это сделано по вашей инициативе Тимолеоном.

— Ты с ума сошел, я даже имени этого не знаю.

— Дядя, не будем терять времени, я знаю все. — И тут он начал рассказывать виконту все его преступления.

Виконт де Морлюкс то бледнел, то холодный пот выступал на его лбу… Наконец Аженор сказал:

— Выбирайте любое: или отдайте добровольно похищенное вами состояние, или вы пойдете на эшафот.

— Замолчи! Замолчи!

— Это еще не все, отдайте мне Мадлену, вторую дочь вашей жертвы, которая находится в ваших стенах.

— Никогда… я люблю ее…

— Вы забываете, что вы убийца ее матери.

— А если б я раскаялся?.. Если б я весь остаток своей жизни посвятил ей… Неужели нет для меня прощения? — проговорил старик со слезами в голосе.

— Вы не врете ли, дядя?

Де Морлюкс испустил радостный крик, воображая, что Мадлена уже его.

— Дядя, — сказал Аженор, — я не знаю, полюбит ли Мадлена вас, но я знаю, что она любит Ивана Потеньева, в исчезновении которого обвиняют вас.

— Все, в чем ты меня обвинял, правда, а это ложь.

— Вы уверены в этом, дядя?

— Я уверен только в том, что Иван хочет Мадлену сделать своей любовницей, потому что он должен жениться на графине Василисе, чтобы поправить свое расстроенное состояние.

— Дядя, — сказал Аженор, вставая, — я вам даю сутки на размышление, завтра я буду у вас, вы должны вернуть им три или четыре миллиона.

Аженор ушел.

— Я вам советую, виконт, — проговорила Василиса, выходя из-за портьеры, — остерегаться Рокамболя и графини Артовой.

— Их я не боюсь, если Аженор на моей стороне.

— Да… но племянник ваш не заставит выйти Мадлену за вас… А пока Мадлена любит Ивана.

— Уж не нашли ли вы способ заставить Мадлену разлюбить Ивана?

— Нашла…— И графиня начала строить планы и затем ушла.

Графиня, по причине своих тайн, ездила в наемном купе; она велела везти себя на улицу Кассет. Беруто, преданный слуга графини, и она вошли в старинный отель, где заживо был похоронен Иван.

— Нового ничего? — спросила графиня.

— Нет, он все еще грозится убить вас.

— Это мы еще увидим.

— Неужели вы решаетесь к нему идти, когда он находится в таком состоянии, и притом такой силач, как он… он может удушить вас.

— Хорошо… я буду осторожна. — И графиня вместе со слугой отправилась в подземелье, откуда слышались рыдания.

С того дня, как Иван сделался пленником доктора Ламберта в доме сумасшедших, его постоянно опаивали наркотиками.

Когда Иван заснул за завтраком, его сонного спустили в подземелье. Проснувшись, он начал припоминать и наконец вспомнил завтрак с кузиной, как неодолимый сон сомкнул ему глаза.

Он стал рвать на себе волосы с досады, кричал, ломал себе руки и, заметив двери, начал сильно стучать в них, но… напрасны усилия.

— В самом деле, не сошел ли я с ума…— И он вспомнил о Мадлене, при имени Мадлены ему пришло на ум имя его кузины.

— И в самом деле, — подумал он, — зачем Василиса во Франции, зачем приезжала она за мной к доктору?

Иван понял все… он понял, что все, с ним происходившее, было делом Василисы. В это время снаружи послышался шум, кто-то сходил по лестнице, и он заметил Беруто, который нес в одной руке фонарь, а в другой корзинку с кушаньем.

Иван хотел задушить итальянца, но Беруто был очень осторожен, он всунул корзинку и захлопнул быстро за собой дверь.

Иван испустил яростный крик, он узнал от Беруто, что его сюда посадила Василиса.

Прошло четыре дня, на пятый день Иван заметил, что вместе с Беруто сходит к нему женщина… эта женщина была Василиса.

— Кузен, — проговорила она, спокойно показывая ему револьвер, — я пришла с вами поговорить. — И она вошла к нему в подвал.

— Вы пришли со мной поговорить, так скажите мне, зачем же я здесь?

— Я мщу, кузен, вам за то, что вы заставляли меня страдать, разбив мое сердце.

— Так вы любите меня?

— Да, но не беспокойтесь, вы недолго здесь будете; только если вы будете свободны, вы будете мешать мне действовать; вы знаете, что я выхожу замуж за князя Курова?

— Не думаете ли вы, что я буду мешать вашей свадьбе?

— Нет, но вы будете мешать свадьбе Мадлены.

— Мадлена… Мадлена выходит замуж? Вы лжете!

— Да нет же, через неделю, и я пришла уведомить вас об этом, но она, кажется, неохотно согласилась на этот брак.

— А, она, верно, попала в ваши коварные сети?

— Нет, клянусь вам, вы хотите видеть ее, пока она не стала госпожою де Морлюкс?

— Как? Она выходит за этого негодяя… Ах, если бы я ее увидел, я б расстроил этот брак.

— Вы ее можете увидеть, но вы должны выйти отсюда так же, как и вошли, сонным, — и она подала ему бокал, наполненный желтой жидкостью.

Иван осушил залпом бокал и, не успев вернуть его, повалился на пол.

— Теперь нужен каменщик, — спокойно проговорила графиня. И она вышла из подземелья, где лежал Иван, холодный и бездыханный.

Рокамболь, найдя Аженора, отправился на поиски Ивана.

За Иваном следили от дома сумасшедших до Красного Креста, тут Ноэль потерял из виду Василису; час спустя он встретил ее в улице Старой Голубятни, без Ивана, следовательно, Иван оставлен в одном из домов площади Сент-Сюльнис.

Рокамболь вспомнил о собаке Мартон, чтобы отыскать графиню Василису.

Рокамболь с Ноэлем, которые направили собаку по следу Василисы, подходили к кафе, они были одеты каменщиками.

Рокамболь послал Ноэля в кафе, а сам ушел; затем Ноэль вышел из кафе и с помощью собаки нашел замок, в котором жила Василиса, Ноэль послал собаку за Рокамболем, а сам стал прохаживаться мимо замка.

В это время вышел из замка Беруто; Ноэль, как будто не замечая его, прошел мимо.

Но Беруто позвал его и спросил, не хочет ли он работы.

— Нет, — сказал Ноэль, — я иду домой.

— Но тебе дадут двадцать франков.

— Ничуть.

— Тебе дадут еще больше, если ты хорошо исполнишь работу.

Ноэль вошел.