ветра.

Покачав головой, он снова уселся за работу и вдруг замер. Ветер, а никакого движения не видно. Это странно! И почему на деревьях за окном не шелохнется ни единый листок? Тем не менее, шум все усиливался, словно к поселку на большой скорости приближался товарный поезд.

А тут еще запах серы и дыма… Так вот отчего у него начали болеть глаза!

Питер подошел к двери конторы, натянул куртку и отправился на улицу.

Если не считать Гризуолда, который все еще не вставал из-за перелома, в лагере оставались только Эл, Кейт и кузнец, тогда как бригада валила деревья выше по склону.

Когда Питер вышел на крыльцо конторы, удушающий запах дыма уже ни с чем нельзя было спутать: определенно где-то неподалеку разгорался сильный пожар.

Питер совершенно ничего не знал про лес и про то, как надо бороться с лесным пожаром, но ему хорошо было известно, насколько быстро огонь из друга может превратиться в злейшего врага. Подростком он видел, как пожар пронесся по жилому кварталу в Дублине, и этот ужас запомнился ему навсегда.

Питер стоял напротив театра «Орфей» в Филадельфии в тот вечер, когда испуганная толпа затоптала шестерых зрителей. Пожар погасили в считанные минуты, но от этого гибель людей не стала менее ужасной.

Спрыгнув с крыльца конторы, Питер повернулся к западному склону и сразу обнаружил центр пожара. Раньше он не видел никаких признаков беды – наверное, потому, что она пришла со стороны Калифорнии, но теперь лагерь «Диабло» оказался прямо на пути огня.

– Эй, кузнец! – заорал Питер, перекрывая шум и бегом направляясь к кузнице. – Запрягай лошадей и жди меня позади конторы, живо!

Кузнец выглянул из темного проема.

– В чем дело, босс? – Он изумленно смотрел, как новый начальник с огромной скоростью бежит в сторону кухни.

– Пожар! Шевелись! – крикнул Питер, быстро оглянувшись и не сбавляя скорости.

Кузнец бросил на наковальню молот и клещи, в которых была зажата подкова: он настолько привык к запаху дыма и темному помещению кузницы, что не заметил появления того огня, который горел не в его горне. Ему понадобились секунды, чтобы глаза привыкли к дневному свету, и еще одна, чтобы убедиться в правоте О'Рурка.

– Иисусе! – воскликнул кузнец и вылил на себя ведро воды, стоявшее рядом с наковальней. Затем, схватив за гриву лошадь, дожидавшуюся ковки рядом с кузницей, он прыгнул на ее спину и галопом поскакал к конюшне.

Открыв конюшню, кузнец вернулся к конторе с двумя сильными тяжеловозами, запряженными в повозку на рессорах, как раз в тот момент, когда Питер прибежал туда с Кейт и поваром.

Питер бросил под козлы учетные книги и ящик с деньгами.

– Начинай грузить! – приказал он. – Одежду, одеяла, спички, лампы. Дьявол, берите все, что нам понадобится после того, как пожар пройдет.

Кейт выскочила из конторы со стопкой одеял и бросила их в повозку; за ней показался Эл – он тащил охапки рабочей одежды.

– А ты куда? – крикнула Кейт вслед О'Рурку, который бросился куда-то по дороге. Рев на склоне стал громче, так что у нее начали болеть уши.

– За Рейми! Ты пока найди медицинские припасы – скоро они нам понадобятся.

Питер скрылся в бараке, а Кэтрин вошла в контору и стала бросать в большую коробку бинты, растирания, мази, после чего прибавила к ним полдюжины бутылок виски. Вручив коробку кузнецу, она прошлась по полкам склада, забрав спички, мыло и несколько одеял.

Заметив кузнеца, Кейт указала на неразобранные полки, и кузнец тут же принялся извлекать оттуда инструменты, ружья и патроны.

Когда они снова вышли на улицу, О'Рурк уже вернулся. Они с Элом уложили стонущего от боли Рейми Гризуолда.

Ничего не объясняя, кузнец снова метнулся в контору и вернулся с огромной картиной, на которой была нарисована полуголая дама.

– Нельзя без нее уехать! – заявил он, целуя яркое изображение в вишневые губы. – Это талисман лагеря. – Он иккуратно уложил картину в новозку рядом с Рейми. – Пресвятая Богородица, Кейеи, если мы не поторопимся, то сгорим в этом аду до головешек!

– Ну так вперед! – О'Рурк и кузнец схватили лошадей за постромки и повели их к кухне. – Три минуты, не больше, – отрывисто приказал Питер. – Кейт, хватай все кастрюли, какие попадутся, а Эл с кузнецом помогут мне грузить продукты.

Все четверо изо всех сил старались опередить огонь. Кэтрин складывала одну кастрюлю в другую, от этого вокруг стоял оглушительный шум. Закончив с кастрюлями, она бросила невымытые столовые приборы и тарелки в большой котел и потащила его к повозке.

В это время светло-желтые клубы окончательно закрыли вершину ближайшего холма.

– О Господи! – Питер смертельно побледнел. – Огонь уже здесь!

Эл обернулся, и его лицо приобрело такой же пепельный оттенок.

– Скорей убираемся отсюда! – Он прыгнул на козлы, отпустил тормоз и хлестнул лошадей. Повозка рванулась вперед, оставив Питера в одиночестве.

Секунда понадобилась ему для того, чтобы понять: Кейт в повозке нет, как нет ее рядом с ним.