дочка. Ощущение было столь сильным, что он моментально встал с огромной кровати, повидавшей много тел и страстей, отечески хлопнул ее по розовенькой попочке и попросил принести что-нибудь выпить. С тех пор он стал относиться к ней по-отечески, нежно и ласково. Но внутри него клокотала страсть, которая жаждала ее тела, подталкивала к ней, однако ему всякий раз удавалось не переступать черту.
Девушка была очень благодарна своему Господину и старалась быть с ним нежна, услужлива и с детской непосредственностью подвергала его плоть мучениям, когда принималась ласкать его. Иногда она доводила его до белого каления, и казалось, что он вот-вот сорвется и, как зверь, набросится на ее хрупкое тело, подомнет под себя и начнет терзать… Но Машенька интуитивно каждый раз улавливала эту грань, начинала по-детски мурлыкать и что-то ласково шептать, отвлекая его и снимая напряжение.
Несмотря на свою молодость, девушка знала очень многое из того, что в этом возрасте лучше бы и не знать. Эротические игры постепенно увлекли ее, и единственным, что ее удерживало от последнего шага, было желание ощутить первую близость с тем, кто ей понравился, — с Красавчиком-Стивом. Да-да, именно он запал в душу девушке, когда она впервые увидела его, и каждый раз, лаская тело Рассказова, она представляла себе КрасавчикаСтива. Однажды он пришел к Рассказову, когда девушки плескались в бассейне. Рассказов неожиданно заметил, как Машенька смотрит на Красавчика-Стива. В первый момент его охватила ревность, но он немного подумал и решил, что ситуация складывается весьма удачно. С одной стороны, он давно уже хотел познакомиться с девушкой Стива, и как можно ближе (заодно можно будет еще раз испытать верность своего помощника, к которому он относился как к сыну), а с другой — можно будет разрубить «гордиев узел» с Машенькой: пусть КрасавчикСтив вспашет поле, а уж сеять будет он…
Не желая отвлекать Машеньку, девушки принесли шампанское и фужеры, а потом, когда Стив с Машенькой слились в поцелуе, стали лить на них шампанское. Смеясь, они ловили шипящую струю ртами, напоминая огромных птенцов. Шампанское попадало в рот, в нос, стекало по их телам, звонкой струйкой устремляясь к их взбунтовавшейся плоти. Это было настолько приятно, что у обоих захватило дух, и Машенька вдруг откинулась на спину, увлекая на себя Красавчика-Стива. Они стали торопливо сдирать друг с друга остатки одежды. Всезнающие ее подруги, охмелев от шампанского и необычного зрелища, весело смеясь, помогали им отделаться от трусиков. Оксана стала нежно ласкать тело Стива язычком, и эти ласки становились все откровеннее, а Ольга увлеклась девичьим телом, которое извивалось в изнеможении.
Стив позабыл обо всем, каждая клеточка его тела была возбуждена и, казалось, вздрагивала от прикосновений множества женских рук. Он уже ничего не помнил и не ощущал, кроме желания обладать этим нежным и хрупким созданиям. Он уже хотел направить свою отвердевшую плоть в нужном направлении, но вдруг почувствовал, как нежные пальчики Оксаны обхватили его естество и несколько раз сжали, словно проверяя мощь. Затем она вдруг наклонилась, медленно вобрала его в рот и несколько раз качнула туда-сюда, не забывая пальчиками ласкать Машеньку.
Ольга легла на спину между ног Оксаны и начала лаекать язычком ее трепещущую от возбуждения плоть. Когда Оксана почувствовала, что пухлые губки Машеньки достаточно омочились от желания, она выпустила изо рта твердый член Красавчика-Стива и направила его в девушку. Ее горячие губы обхватили его член, она нетерпеливо дернулась к нему навстречу и вдруг коротко вскрикнула от боли. Девушке показалось, что ее задело внутри раскаленным железом, и она в страхе замерла, боясь пошевелиться.
Красавчик-Стив, распаленный страстью, хотел продолжить, но его вдруг пронзила догадка, и хмель мгновенно исчез. Машенька оказалась девственной! Боже, что скажет Рассказов?! Он за меньшее отправлял людей на тот свет, а здесь… Эта девчушка столько времени живет в его доме, и Красавчик-Стив был уверен, что она уже давно стала женщиной. Что это может означать? Если бы Рассказов хотел, чтобы она оставалась девушкой, то наверняка предупредил бы его: Машеньку не трогать! А вдруг он попросту забыл предупредить? Стив опустил руку под ее упругую попочку и осторожно притронулся к нежной плоти, потом, стараясь не привлекать внимание девушек, взглянул на пальцы: они были окрашены яркоалой кровью.
— Машенька, что же ты меня не предупредила, что ты еще никогда…
— тихо зашептал Стив, но она вдруг впилась в его губы.
Боль, пронзившая ее насквозь, прошла, по всему телу разлилась приятная истома, которую она еще никогда не ощущала. Это было настолько восхитительно, что девушка, откинув прочь мысли о возможной боли, снова дернулась ему навстречу, словно пытаясь вобрать его внутрь себя. В какой-то момент боль снова настигла ее, но она была не такой острой, как в первый раз, и девушка удержалась, не вскрикнула, лишь сладостно простонала. Она откинула руки и уперлась в пушистый ковер, чтобы лучше принимать его. Одна рука ее неожиданно наткнулась на что-то влажное и горячее, и Машенька поняла, что это жаждущая ласк женская плоть, принадлежащая Ольге, которая благодарно потянулась к ней навстречу, помогая Машеньке ее ласкать.
Этот странный человеческий клубок из трех девушек и одного мужчины был настолько гармоничным, и каждый получал такое наслаждение, что для них, казалось, ничего не существует вокруг. Есть только четверо на этой грешной земле, и им никто больше не нужен… Это слияние было настолько органичным, что они почти одновременно вскрикнули в страстном изнеможения, потеряв ощущение веса, времени и пространства. Они парили над землей в счастливом упоении друг другом…
А в это время в нескольких десятках метров двое других также пытались обрести блаженство.
Как всякий сильный и уверенный в себе человек, Рассказов не торопил события: он очень любил поиграть в чувственность с приглянувшейся ему «курочкой». Вот и сейчас, когда Уонг довольно легко пошла ему навстречу, он старался оттянуть миг окончательного сближения, тем более, что был изрядно пьян. Однако Уонг не зря училась у Красавчика-Стива, да и сама была очень умненькой девушкой, хотя и молодой. В первый момент, когда Господин вдруг ослабил напор, девушка забеспокоилась: не сделала ли она что-то, что может навредить Стиву, но потом поняла игру, ей это даже понравилось, и она моментально подключилась к ней.
Огромная спальня напоминала дворцовый альков: под балдахином стояла огромная старинная кровать, застеленная белоснежным шелковым бельем. Вверху было невероятных размеров зеркало, отражавшее партнеров. Стены были завешаны атласными шторами, и определить, есть ли за ними окна, было невозможно. Великолепной работы ковер закрывал весь пол и был настолько нежным и мягким, что Уонг даже зажмурилась от удовольствия. Она никак не могла понять, откуда струился свет, мягко заполняющий все помещение. Чтобы скрыть неожиданное смущение, охватившее ее, девушка повернулась к Рассказову.
— По-моему, мы напрасно не взяли с собой чего-нибудь выпить, мой Господин…
Рассказов чуть заметно ухмыльнулся, вытащил из небольшого шкафчика дистанционный пульт и нажал одну из многочисленных кнопок. Прямо в изголовье над спинкой кровати сдвинулась потайная дверка, и появился зеркальный бар с напитками.
— Как интересно! — совершенно по-детски воскликнула Уонг.
— Прошу! — театрально вскинул руку Рассказов. — Сегодня ты здесь хозяйка.
Уонг бойко вскочила на огромную кровать. Она выбрала два напитка, которые уже успела попробовать с Красавчиком-Стивом: французский коньяк «Наполеон» и легкое, очень терпкое на вкус алжирское вино. Ловко и быстро девушка плеснула коньяку в один фужер, вина — в другой и первый протянула Рассказову.
— У нас на родине, если хозяину дома хотят хорошего, говорят: «Пусть ваш дом будет полным, как эта чаша, пусть у вас будет столько здоровья, сколько дают этому напитку энергии солнце, вода и земля, и пусть самые большие неприятности оставляют в вашей голове лишь легкое опьянение, которое очень быстро проходит!» — Она замолчала, глядя прямо в глаза своему собеседнику.
— Ты так молода и так умна… — удивленно начал он. — Но откуда ты, при своей молодости, могла услышать такой интересный тост?
— Мой папа, хоть и горький пьяница, был довольно грамотным и даже учился в воскресной школе, — с гордостью отвечала девушка. — Он очень много знал, и, когда был в хорошем настроении и не выпивал больше положенного, говорил очень красиво. За это его, мой Господин, часто приглашали на различные торжества, пока он окончательно не спился и его не забрал к себе Господь! — Девушка произнесла это совершенно спокойно, без надлома и грусти, словно рассказывала о совершенно постороннем человеке.
— Что ж, благодарю тебя, милая девочка, за хорошие слова. — Рассказов ткнулся фужером в ее чуть вздернутый носик и залпом опрокинул коньяк в рот, затем взял сочный персик и надкусил. По подбородку на
