Как она может помочь спасти «Каприз капитана»? Она не является компьютерным волшебником. А может быть, не стоит и пытаться. Если корабль выживет, значит, выживет и она – и тогда ей придется иметь дело с людьми типа Орна Ворбульда и Ника Саккорсо; сражаясь с ними или сдаваясь на их милость до тех пор, пока черное отвращение не прорвется и не затопит ее мозг. Она обязана была придумать какой-то способ спастись от Орна. Она должна была – но ничего не придумала. Это оказалось ей не под силу.

– Ну ладно, девочки и мальчики, – резко сказала Микка Васацк, – представление окончено. Теперь – все за работу. Вы знаете, каковы ставки, так что будьте внимательны.

Все в кают-компании подняли головы. Некоторые явно ждали приказов; они ждали, что им скажут, что следует делать, в качестве противоядия против страха. Другие были слишком напуганы.

– За какую работу? – женщина, сказавшая эти слова, была крашеной блондинкой с мрачными чертами лица. – Я не знаю, как бороться с компьютерным вирусом. И никто из нас не знает. Мы просто используем системы, мы не создаем их. Орн был единственным программистом.

Микка ответила улыбкой, в которой было не больше юмора, чем в ноже Орна.

– Отлично. Если ты думаешь, что Ник проиграл, то отправляйся и скажи ему об этом. Все, что я хочу, это понаблюдать в сторонке. Я думаю, ты еще решишь, что Орн сдох слишком легко.

Внезапно ее голос щелкнул словно бич, будто крик из ее каменного невозмутимого сердца.

– Кто-нибудь из вас КОГДА-НИБУДЬ видел, чтобы Ник проигрывал?

Сейчас она заставила их слушаться; все глаза в кают-компании неотрывно смотрели на нее. Протестов больше не раздавалось.

Микка сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, затем повторила:

– А теперь – все за работу. Я хочу, чтобы на мостике была первая вахта. Макерн, ты произведен в первого помощника по информации.

Макерн оказался бледным нервным человеком с почти незаметными усиками. Единственной его реакцией на повышение было желание исчезнуть где-нибудь в переборке.

– Таким образом, ты, Пармут, становишься вторым помощником, – обратилась Васацк к крашеной блондинке.

– Все остальные могут отправляться отдыхать. Приберите все – закрепите. Я хочу, через час чтобы все были готовы к маневру. Тот, кто не выполнит мой приказ, может поменяться местами со Щенком.

Мальчишка, которого называли Щенком, встретил эту угрозу блеском надежды в глазах. Для него любая перемена была бы повышением.

– По местам, – мрачно скомандовала Микка. – Время пошло.

Выглядя бледным и старым Вектор Шахид оторвал свои больные суставы от стены. И мгновенно вся команда начала двигаться, словно он отключил своим движением парализующее поле.

Через десять секунд Микка и Морн остались одни рядом с телом Орна Ворбульда.

С видом мрачной усталости Микка повернулась к Морн. В ее глазах горел яростный свет, фанатический и смертельно опасный.

– Это – твоя вина, – прохрипела она. – Не думаю, что я забуду это. Не думаю, что я когда-нибудь забуду это.

Морн не мигая выдержала взгляд Микки. Все это не трогало ее; в данный момент ее не волновало, выживет ли она.

– Черт бы тебя побрал, – буркнула Микка, – для чего тебе мозги? Или ты думаешь только своей промежностью? Любой имбецил сказал бы тебе, что не следует оставаться с Орном наедине. Дьявол, даже Щенок мог бы сказать тебе об этом. Ты должна была поговорить с Ником, прежде чем все зашло слишком далеко. Если бы ты вовремя предупредила его, мы могли бы как-нибудь выкрутиться из этого дерьма.

Морн пожала плечами. Она не видела причин, по которым должна была оправдываться перед вторым пилотом. И одновременно обнаружила, что не может отказаться. Природа гнева Микки взволновала ее. Она без труда могла представить, что точно так же сердилась ее мать, если что-то угрожало бы Морн.

Она тихо спросила:

– Сколько раз тебя изнасиловали?

Васацк отвергла вопрос, нахмурясь.

– Мы говорим не об изнасилованиях. Мы говорим о мозгах.

Морн не сдавалась.

– Через какое-то время, – сказала она. – Ты чувствуешь себя так отвратительно, что уже больше не хочешь жить. Ты хочешь уничтожить этого сукиного сына самолично. Ты даже не заботишься, хватит ли у тебя на это духа. Ты просто хочешь попытаться.

А если ты не попытаешься, то тебе придется убить самое себя, потому что тебя жжет стыд и ты не можешь больше жить.

Второй пилот Ника открыла рот, чтобы ответить, но затем закрыла его. Мгновение она продолжала хмуриться, словно ничто не могло потрясти ее. Но когда она заговорила, тон ее смягчился.

– Оправляйся в лазарет. И не появляйся на мостике до тех пор, пока что-нибудь не сделаешь с этими синяками, – неожиданно она опустила взгляд. – Если ты будешь себя лучше чувствовать, то и думать ты будешь лучше. Может быть, тебе удастся что-то придумать, чтобы ограничить принесенный вред.

И, повернувшись на каблуках, Микка вышла.

Ограничить принесенный вред.