подозреваем, что Морн Хайланд хранит его у себя.
Верните Морн Хайланд на Станцию для допроса.
Срочно.
Повторяю…
Голос принялся наговаривать сообщение с самого начала. Линд приглушил звук.
– Это правда? – спросил Ник, прежде чем Морн могла перевести дух от облегчения. – Ты продолжаешь
Морн едва могла думать. Отсрочка. Дар. Служба безопасности ничего не знала о пульте управления шизо-имплантатом. Никто не знал об этом. Ее тайна оставалась тайной.
– Нет, – ответила она, заставляя себя говорить спокойно, чтобы скрыть облегчение. – Он никогда не позволял мне приближаться к информационному ядру. Он ничего не давал мне. – Если Ангус выкрал чип, что было невероятно – несложно физически, но совершенно бесполезно, потому что никто не мог знать, какой чип хранит какую информацию, вдобавок всегда можно установить снятие чипа, а одно лишь снятие чипа было достаточным преступлением, чтобы Ангус навсегда распрощался со своей «Смертельной красоткой». – Он, вероятно, манипулировал с памятью в сам.
– Они сами могли бы доказать это, – неожиданно заметил Вектор. – Им не нужно свидетельство Морн. – И после паузы добавил: – Нет никакой возможности манипулировать с информационным ядром. Именно для этого оно и предназначено. Если записи можно изменить, тогда оно вообще бесполезно.
– Значит, они лгут. – Кармель, похоже, обожала ставить последнюю точку. – У них есть другая причина заполучить ее.
Неожиданно вмешалась Микка.
– Нет. Это слишком рискованно. Она – ПОДК. Они не смогут заткнуть ей рот. Если они заберут ее и она обнаружит, что они солгали, то они окажутся в дерьме по самые уши. Значит, манипуляции действительно имели место. Но они просто не представляют, как это происходило. Они думают, что, может быть, она сообщит им.
– А может быть, – сказала Морн, обращаясь к Нику, чувствуя такое облегчение, что решила рискнуть, – все это дымовая завеса. Ваш «человек» знает, что вы не вернете меня. Он может утверждать все, что угодно. Он просто пытается прикрыться.
Ник мрачно глянул на нее, затем отвел взгляд в сторону. И через мгновение резко рассмеялся.
– Вот гребаный сукин сын! – воскликнул он в искреннем восхищении. – Если бы я знал, как мухлевать с информационным ядром, мы были бы в безопасности вечно. И были бы богаты. Мы могли бы заработать столько кредиток, продавая наш секрет, что купили бы собственную станцию.
Прежде чем кто-либо успел высказать свое мнение, он показал Морн на центр связи и скомандовал Линду:
– Запиши ее. Если нам понравится то, что она скажет, мы отошлем сообщение.
Она быстро подчинилась. Линд быстро все подготовил.
Едва держась на ногах от облегчения, Морн прошла к посту Линда. Он, игнорируя ее, смотрел только на свои руки. Она сняла с шеи идентификационный жетон и сунула его в консоль. Затем всего на мгновение она заколебалась. Она делает рискованный шаг; как только она назовет верификационный код, Ник узнает его; он сможет пользоваться им и ее жетоном, как сочтет нужным. Она, таким образом, станет еще более изолированной и еще более беззащитной перед ним и его командой.
Тем не менее, она сама создала эту ситуацию; она не могла позволить себе колебаться. Когда компьютер скопировал данные, она надела жетон на шею и спрятала его под скафандром. И заговорила, словно произнося последнее «прощай» самой себе и своей бывшей жизни.
– Говорит Морн Хайланд, младший лейтенант ПОДК. – Она громко назвала верификационный код. – У меня на борту «Каприза капитана» официальное дело, которое не подпадает под вашу юрисдикцию. Если вам нужно подтверждение, обратитесь к Мин Доннер, Дивизион принуждения, штаб-квартира ПОДК.
Говорить это было можно, потому что Станция почти наверняка не осмелится задавать вопросы Мин Доннер.
– У меня нет никаких доказательств в деле против капитана «Смертельной красотки». – То, что она не могла вслух произнести имя Ангуса, серьезно волновало ее, но она продолжала: – Насколько мне известно, манипуляции с информационным ядром невозможны. Я не могу быть свидетелем в замене или снятии никаких чипов. Если они и были сняты, то не передавались мне. Мои претензии к капитану «Смертельной красотки» персонального плана, и я не хочу, чтобы они предавались огласке.
Таким образом, она соблюдала условия сделки с Ангусом Фермопилом. Она могла бы предать кого угодно другого, но здесь она говорила искренне.
– Капитан Ник Саккорсо на «Капризе капитана» оказывает мне поддержку и помощь. По всем остальным вопросам обращайтесь в штаб-квартиру ПОДК, Дивизион принуждения.
К собственному удивлению, она добавила:
– Прощай, Станция.
После этого у нее перехватило горло, и она не могла сказать больше ни слова.
– Вот и ладненько, – сказал Ник Линду. – Отошли сообщение. Никаких повторов. Если они не уловят часть его, это их проблемы.
Вектор, я хочу, чтобы ты оказался в двигательном отсеке. Мы дадим станции еще десять минут, чтобы они убедились, что мы не собираемся убегать. Затем начнем жечь топливо.
Без всякого предупреждения мускулы живота Морн стянулись в плотный узел. Она снова почувствовала дуновение паники, вжимающей ее легкие и сердце в грудную клетку. «Жечь топливо» означало сильное
