Правда, выход существовал. У него не было гравитационного пояса, но имелся сам гравипатрон, а Лис в общих чертах знал принцип его действия. Когда патрон вставляли в устройство, называвшееся гравитационным поясом, он мог выделять энергию, равномерно распределявшуюся вокруг тела при надевании этого пояса. Но энергию патрона можно высвобождать и без пояса, просто поворачивая колпачок на торце на определённый угол. Таким образом, человек, имевший соответствующие навыки, вполне мог рискнуть спуститься вниз с большой высоты.

Лис подошёл к краю крыши со стороны, противоположной подъездам. В темноте расстояния кажутся меньше, но он знал, что высота подобного дома составляла около тридцати метров.

Главное – не переборщить с установкой разряда патрона: поворачивать колпачок приходилось на глаз. В принципе Лис боялся не рухнуть камнем вниз, а того, что будет опускаться очень медленно и может быть замечен, или того, что мощность окажется велика, и его потащит вверх, в ночное небо, где в темноте регулировать небольшой, вырывающийся из рук патрон будет просто опасно.

Мысленно перекрестившись, он чуть-чуть повернул торец патрона, крепко сжимая цилиндрик в ладони, и почувствовал, как тело теряет вес. Лис подпрыгнул и плавно, словно воздушный шарик, опустился на крышу. Получилось!

С противоположной стороны дома заскрипели тормоза патрульной машины, и Лис прыгнул вниз, постаравшись выбрать место в стороне от росших на газоне деревьев.

Падение вышло чуть более быстрым, чем он рассчитывал, и Лис сильно ударился о землю, к счастью, оказавшуюся здесь не слишком жесткой.

Тихо чертыхаясь и отряхиваясь, он увидел, что его всё-таки засекли: прямо напротив места приземления метрах в трёх в нише стены рядом со слегка приподнятой над землёй лоджией квартиры первого этажа, стояли парень и девушка. Девушка в задранной юбке прижалась лицом к стене, а парень резкими частыми толчками брал её сзади. В смысле, конечно, девушку.

Когда Лис вдруг свалился рядом, парень растерянно обернулся к нему, на мгновение остановившись. Девушка, прижавшись щекой к шершавой бетонной стене, тихонько мурлыкала и, похоже, ничего и не видела.

– Извини, приятель! – понимающе улыбнулся Лис, осторожно возвращая головку патрона в нулевое положение. – Я ухожу, ухожу!

Он, слегка прихрамывая, пробрался между деревьями и некоторое время шёл, тёмными дворами, хотя был почти на сто процентов уверен, что милиционеры какое-то время потратят в подъезде дома, выясняя причины вызова, и не будут разъезжать по окрестностям.

Только отойдя более, чем на квартал от места событий, Лис вышел к проезжей части улицы. Заметив огни приближающегося автомобиля, он присмотрелся и, увидев одного водителя, поднял руку.

Расположившись на заднем сидении, он назвал место в паре кварталов от дома, где ждала Монра, и только тут позволил себе расслабиться и перевести дух.

Спросив у водителя разрешение, Лис приспустил стекло и закурил, сейчас уже по потребности. Следовало признать: он чуть не попался, а новой информации практически не получил.

– Ну так и что ты планируешь теперь предпринять? – Монра повторила вопрос.

Лис отвёл взгляд от прелестей подруги и снова посмотрел за окно. Закрыв глаза, можно было представить, что он много лет тому назад стоит тёплым утром у окна в своей квартире: с улицы доносился почти такой же набирающий темп шум большого города. Правда, тогда так не воняло выхлопными газами, но, вполне может статься, нос просто отвык от подобных запахов. Хотя, следует признать: машин стало на несколько порядков больше.

«Странно», – подумал Лис, – «а меня даже пока не слишком тянет взглянуть на дом, где я когда-то жил. Зайти, узнать под каким-нибудь предлогом, кто сейчас живёт в квартире. С другой стороны, вдруг кто-то из соседей меня вспомнит, узнает – как тогда объяснять? Да только и нет времени сейчас разглядывать старые дома, а мемориальной доски там всё равно нет…».

– Давай обобщим всё, что мы имеем и знаем, – сказал он, отрываясь от воспоминаний.

Лис подошёл к столу, где стояла чашка с кипятком, вытащил пакетик за верёвочку («Липтон», о котором пятнадцать лет назад мог лишь читать в зарубежных романах) и положил на блюдце. Отхлебнув горячего чая, Лис снова посмотрел на Монру и решил продолжить разговор.

– Самое главное, пропал Терп. Мало того, что я успел к нему привязаться, – при этих словах Монра едва заметно улыбнулась, – так ведь он фактически являлся нашим проводником по современной Земле. Я, конечно, разберусь, что тут нового, но на это нужно время, а те, кто охотился за Терпом, будут охотиться и за нами. Главное, Терп лучше нас понимал ситуацию именно с этим или с этими таинственными «Некто»…

– Ну, не так уж он её, видимо, понимал, – перебила Монра. – Терп же говорил, что не вполне уверен, одна личность тут всем заправляет или нет.

– Вот это и надо в первую очередь определить, – кивнул Лис, прихлёбывая чай. – Помнишь, Терп говорил, что были моменты, когда, казалось, этому «Некто» как бы что-то мешало или отвлекало от непосредственных занятий Землёй и Творцами на ней? Сей факт может быть очень важным для нас.

– Факт или домыслы Терпа? – возразила Монра. – Может быть, «Некто» просто ни черта делать не хотел в какие-то моменты?

– Может быть, – согласился Лис. – Но всё-таки, если предположить, что и у нашего врага тоже есть некий враг, то из такой ситуации просто необходимо постараться извлечь пользу. Надо просто убедиться, что дела обстоят именно так. Поэтому следует выяснить, кем на самом деле является этот Ингвар Янович.

– Вот только как всё выяснить? – несколько язвительно поинтересовалась Монра. Она скрестила ноги по-турецки и слегка наклонилась вперёд, опираясь на колено локтем руки, в которой продолжала держать стакан.

Лис скользнул глазами по идеальной округлости её колена, и взгляд невольно переместился на столь же совершенные формы, располагавшиеся сейчас чуть выше и почти задевавшие бедро.

«Чёрт возьми, – подумал он, – бросить бы всё и убраться с Монрой куда подальше. Действительно, существует столько миров, где можно забыть обо всём на свете! А я и не видел, считай, ничего, кроме мира Терпа, хотя и там тоже приключений хватило бы ещё надолго. Но, чёрт возьми, не дадут же забыть, явно не дадут».

Вообще Лис давно прекрасно осознал такую вещь: даже будучи уверенным, что неизвестные враги действительно оставят его в покое за какой-то гранью мироздания, он уже вряд ли воспользовался бы такой возможностью.

Лис ценил все радости жизни – приключения, схватки, красивых женщин и доброе застолье, когда представлялась возможность славно попировать в хорошей компании. Но существовало дополнительное нечто, от чего не представлялось возможным отказаться даже ради жизни, полной наслаждений с любыми самыми прекрасными и желанными женщинами. Дать чёткую формулировку и для самого себя было трудно, да Лис никогда и не пытался её выстроить.

Лис только понимал, что если шаровики являются не более чем чьим-то инструментом, то непосредственную угрозу для Земли представляют не они, а тот или те, кто их использует. Эта опасность представлялась куда более непонятной, чем сами шаровики, мотивацию действий которых Лис уже более или менее представлял. И именно поэтмоу он тем более не мог оставить всё как есть, даже разреши противники выйти ему из игры.

Мир, где он родился, безусловно, был и остался далёким от совершенства, и Лис мог с полной уверенностью сказать себе, что это не то место, где хотел бы закончить свой жизненный путь, если такой момент наступит. Тем не менее, это – его Родина, как ни крути, судьба которой не могла оставаться абсолютно безразличной.

Из разрозненной и путаной информации, почерпнутой им за пару последних недель, Лис начал догадываться, что, судя по всему, картина Мира – именно Мира с большой буквы – несколько иная, чем представлялось ранее, пока он в одиночестве хозяйничал во Дворце Терпа и щекотал нервы приключениями на гранях планеты.

И Лис хотел понять или хотя бы приблизиться к пониманию того, какая же она, эта картина, на самом