вокруг завода «Вагонмаш», ну, помните, ведь? Вот и всё. Кроме того, ваш приятель, – Саша кивнул на Николая, – называл вас Петровичем. Тоже некоторое подтверждение.

Калабанов раздражённо посмотрел на водителя, но промолчал.

Не давая ничего сказать своему собеседнику, Щербаков тут же с самым невинным видом поинтересовался:

– Чем обязан вашему повторному визиту? Что-нибудь не так с товаром?

– Да нет, – неожиданно спокойно сказал Калабанов, – с товаром всё нормально, попробовал бы ты обмануть. У меня уже там люди всем занимаются. А ты, вот, скажи-ка мне, что ты знаешь о так называемом, э-э… преобразователе?

Щербаков хмыкнул:

– Я ведь уже говорил, что сам был бы рад эту штуку увидеть: как раз без неё сама игрушка и не ходит.

– Значит, ты уверен, что это – игрушка?

– Ну а что же это ещё? – совершенно искренне вопросом на вопрос ответил Саша.

Калабанов покивал и поинтересовался:

– А его ты когда-нибудь видел?

– Кого его? – удивился Саша. – Преобразователь, что ли?

Калабанов снова утвердительно покивал, рассматривая Щербакова ничего не выражающими в данный момент глазами.

– Ага, видел, – кивнул Щербаков, невинно поглядывая то на Калабанова, то на Николая, который сидел на месте водителя вполоборота.

Депутат и Николай переглянулись.

– Я тебе говорил, Петрович… – начал, было, водитель.

– Да помолчи ты! – Калабанов дёрнул плечом. – И где ж ты его видел, Саша? – почти ласково поинтересовался он.

– Как где? – Щербаков изобразил удивление, давая понять, что догадывается, откуда информация о нём самом попала к Калабанову. – Там же, где и диски увидел. Почти год тому назад, когда работал в ментовке экспертом, я был на вызове: там одного мужика то ли убили, то ли он сам покончил с собой. – Щербаков намеренно сделал ударение на слове «то ли». – Ну вот, там я шлем и видел. Точнее – то, что от него осталось, одни куски, но мы поняли, что эта штука надевается на голову. И там же немного посмотрел на эту игрушку: компьютер у потерпевшего, как ни странно, работал.

– Ага, – несколько разочарованно протянул Калабанов. – А диски как к тебе попали?

Саша задумчиво посмотрел сквозь сильно затонированное стекло наружу: мимо как раз медленно проезжала знакомая ему «десятка». Увидев Сашину машину, припаркованную в необычном месте, Света явно высматривала её владельца, но, конечно, не могла заметить ничего внутри джипа.

«Десятка» свернула на стоянку консульства. Саша вздохнул и, понимая, что всё равно придётся выдвигать какую-то правдоподобную версию, сказал:

– Что скрывать: украсть мне пришлось эти диски…

– Вот как?! – изумлённо-радостно оживился Калабанов, хотя глаза его оставались змеино-холодными. – А ты знаешь, что красть грешно?

– Знаю, но много чего грешно делать на этом свете, однако, сплошь и рядом делают, – довольно нагло парировал Щербаков, сознавая, что продать его, кроме как Мишареву, было некому.

Калабанов неожиданно благодушно хлопнул Александра по плечу.

– Да ты не пузырись, пацан, – с усмешкой сказал он, – не лезь в бутылку. Это было проверка. Что, испугался за приятеля своего?

– Какого ещё приятеля? – удивился Саша.

– Да, блин, следователя этого. Я же тебя просто на понт решил взять, – осклабился Калабанов. – Этот, как его… я уже забыл… Ну, к кому мы ездили в райотдел? – Он щёлкнул пальцами, призывая в помощники водителя.

Николай взял лежавший на переднем сидении ежедневник и перелистнул несколько страниц.

– Следователь Мишарев, – подсказал он.

– Ну, да, – кивнул депутат, – точно. Вы с ним были на той квартире, а потом диски попали в вещдоки. Когда дело закрыли, ты у него их выпросил. Он там как-то все бумаги оформил и отдал тебе диски, а ты ему бутылку коньяка поставил, «Белого Аиста». Видишь, мы всё знаем! – И Калабанов захохотал, намекая, безусловно, на цену, которую он сам отдал Щербакову за диски; Николай тоже засмеялся, но несколько натянуто.

«Да, зря я на Мишарева погрешил», с раскаянием подумал Саша. Ему стало ясно, что тёзка не сдал его, а на расспросы, с которыми к нему обратился Калабанов или кто-то там от него, ответил, будто бы он сам отдал диски Щербакову, и, видимо, даже все нужные бумажки подделал на всякий случай.

– Нехорошо ведь друзей закладывать, – неопределённо промолвил Александр.

– Верно, нехорошо, – всё также почти добродушно кивнул Калабанов и уже более жёстким тоном добавил: – Ну, а что ещё, всё-таки, можешь нам рассказать?

Щербаков развёл руками:

– Ничего, кроме того, что уже рассказал…