элементом этого шантажа по отношению к Президенту страны было сообщение о том, что Президент России уже арестован. Иначе говоря, расчет был вот такой: нанести удар, изолировать Президента страны, если он не согласится на сотрудничество с этими реакционными силами, и изолировать Президента Российской Федерации. Они просчитались в главном. Мы считаем, несмотря на все трудности, что наше общество за эти шесть лет стало другим…

Сообщение ТАСС об этой встрече[210] заканчивается словами: «М.С. Горбачеву было задано немало трудных вопросов. На многие из них пришлось отвечать, преодолевая и смущение, и самолюбие».

И, наверное, многие, большинство из нас были, мягко говоря, разочарованы, не получив точного и ясного ответа М.С. Горбачева на конкретные вопросы, однозначной, как теперь принято говорить, оценки ситуации. Здесь Президент страны явно и очевидно для всех проигрывал в открытости и четкости позиции Президенту России.

Все так. Но нас часто коробила форма обращения депутатов, да и подчас и самого Б.Н. Ельцина с Президентом СССР. Для чего надо было заставлять М.С. Горбачева, еще не оправившегося от шока, читать, как нашкодившего школьника, текст, обвиняющий членов его команды в предательстве? Так же как и требовать объявить каждого коммуниста преступником?.. И дело не только в форме. Дело и в сути. От Президента тут же, буквально в зале, требовали утверждения немедленных карательных мер и главных ключевых должностей в будущей союзной структуре государственной власти для России. Мог ли позволить себе Горбачев принимать эти ультимативные требования, подменяя суд и прокуратуру, или, в другом случае, не получив согласия остальных республик, как бы ни были велики заслуги России в нынешней победе демократии? Не мог, просто не имел права, если считал себя Президентом демократического правового государства. Демократия «навыворот» немногим отличается от диктата путчистов…

Б.Н. Ельцин. Мы поддерживаем с Горбачевым постоянный контакт… [211]

(…) Хочу заверить сограждан, я, как Президент, руководство республики полностью контролируем обстановку в России и ее регионах. У нас есть достаточно возможностей, чтобы сохранить стабильность, обеспечить мирный характер перемен в это сложное время. Мы поддерживаем постоянный контакт с Президентом Горбачевым, руководителями республик и координируем свои действия.

Б.Н. Ельцин. После путча Президент Горбачев сильно изменился…

«Были моменты, когда Михаил Сергеевич Горбачев считал, что я политический труп. И я порою считал, что он не может больше быть Президентом страны. Но после путча Президент Горбачев сильно изменился. Сейчас мы дружно ведем общую тяжелую работу».

Так ответил Президент России Борис Ельцин на первый вопрос Питера Дженнингса, одного из самых популярных комментаторов Америки.

— Некогда это был очень трудный вопрос, сейчас на него ответить легче, — этими словами П. Дженнингс предварил вопрос о личных взаимоотношениях Горбачева и Ельцина, который многие считают ключевым для будущего нашей страны.

Оба президента подтвердили не только высокую степень делового взаимодействия, но и растущее личное доверие между ними. «Последние события открывают возможности для того, чтобы это сотрудничество было надежным и прочным», — сказал М.С. Горбачев.

В этой связи и Горбачев, и Ельцин отрицали содержавшееся в одном из вопросов предположение, будто российский руководитель использует сложное положение союзной администрации для укрепления и расширения своей личной власти. «Об этом идет много разговоров», — признал, впрочем, Горбачев, подчеркнув, что объединение демократических сил страны все же важнее, чем личные отношения двух лидеров.

(…) Очень твердо ответил М.С. Горбачев на волнующий весь мир вопрос о советской ядерной мощи. По его убеждению, контроль за использованием ядерного оружия в Советском Союзе «более жесткий, чем в США». Даже в дни путча ни малейшей угрозы произвольного использования этого оружия не существовало, сказал Президент СССР. Б.Н. Ельцин, говоря о перспективах, без колебаний сказал, что ядерно-ракетный потенциал страны, который ныне размещается на территории России, Украины и Казахстана, будет вскоре перемещаться в РСФСР, где создан специальный правительственный орган, ответственный также за ядерные ледоколы и подводные лодки.

При всем внешнем согласии двух лидеров можно было заметить, что их позиции не совпадают стопроцентно. В проблеме контроля за ядерным оружием это отразилось скорее интонационно, чем словесно. Однако вопросы экономического взаимодействия в устах двух руководителей звучали различно. Горбачев предпочитает видеть единое экономическое пространство страны, организованное из единого центра, но с тем важным уточнением, что субъектами внешнеэкономической активности все больше будут становиться предприятия, концерны, объединения.

Б.Н. Ельцин сказал, что американским руководителям придется пересмотреть концепцию взаимодействия. По словам российского Президента, с Союзом будут согласовываться только концепции, а «вся начинка», куда входят промышленность, сельское хозяйство, кредиты, культурный обмен, — станет делом республик.

(…) Оба лидера подтвердили, что коммунизм в той модели, которая реально существовала, потерпел поражение. При этом Б.Н. Ельцин сказал, что это была трагедия для нашей страны, выразив сожаление, что этот ужасный эксперимент случился в такой огромной стране, как Россия, а не в каком-нибудь государстве поменьше.

М.С. Горбачев обратил внимание на то, что социалистические идеалы нашли достойное воплощение в ряде стран, где права человека строго соблюдались, а демократическими принципами не жертвовали в угоду марксистским догмам. Однако он не счел нашу страну вправе рекомендовать любому другому народу ни перехода к коммунизму, ни отказа от него.

(…) Фермер из Чикаго поднял перед советскими руководителями вопрос о состоянии продовольственного снабжения в Советском Союзе и масштабах необходимой помощи с Запада. Президент СССР в своем ответе подчеркнул, что даже в самые напряженные дни последних событий руководство страны постоянно работало над этой проблемой. «Мы действительно нуждаемся в сотрудничестве, что касается продовольствия и медикаментов, — сказал Горбачев — И я хочу заверить вас, что в эти дни мы вместе с республиками много занимались совершенствованием эффективного механизма для доставки продовольственных товаров потребителям».

Что касается помощи с Запада, то Горбачев сообщил о создании межреспубликанской комиссии по ее распределению с тем, чтобы она не осела в «мафиозных структурах».

Б.Н. Ельцин подчеркнул ответственность каждой из республик за обеспечение своего населения продовольствием. Он не отрицал важности межреспубликанской кооперации, однако не оставил сомнений в том, что Россия в случае необходимости будет в первую голову беспокоиться о своих гражданах.

М.С. Горбачев очень достойно и тактично ответил на трудный для него вопрос: сумеет ли он по праву претендовать в будущем на пост Президента в свете того, что практически все люди из его ближайшего окружения предали его во время недавнего путча?

(…) Не развивая идеи о своей личной ответственности, он сообщил о создании механизма новых