— Двадцать! — Хейккила фыркнул.

— Исполнится на будущий год, — в отчаянии добавил Хэл.

— Ну конечно, — сказал Хейккила. — Конечно, тебе двадцать.

Он глубоко вздохнул всей своей могучей грудью.

— Ну что ж, тогда пошли со мной, — велел он. — Но работа в шахте тяжелая. Имей это в виду.

Он повернулся и зашагал через площадку по направлению к бараку.

— А та женщина, которую взяли в бригаду первой. Она и раньше работала на шахте, да? — поинтересовался Хэл, поравнявшись с Хейккилой.

— Конечно, — ответил тот. — На этой самой, на Яу Ди.

— Если она может делать это, то и я смогу, — сказал Хэл, вспоминая ее хрупкую на вид фигурку.

Хейккила снова фыркнул. Теперь это уже напоминало смех.

— Ты так думаешь? Ты лучше подумай о том, как убедить меня в своем желании работать. Иначе тебя не будет в моей бригаде после первой же смены. Моя бригада имеет самые высокие ставки на этой шахте. Если ты выдержишь первую смену, я дам тебе две недели, чтобы ты мог втянуться в работу. Если за это время ты не освоишься — тогда до свиданья!

Когда они подходили к бараку, Хэл наконец понял, что же не давало ему покоя с тех пор, как он покинул борт корабля, доставившего его на Коби. Несмотря на то что все освоенное людьми пространство этой планеты находилось под землей и понятие «на улице» теряло свой смысл, отсутствие солнечного света, иной спектр запахов и десятки других, менее заметных нюансов действовали на него не так уж сильно, чтобы служить постоянным напоминанием о пребывании не на Земле, а в совершенно иной среде обитания. Тем не менее с первых часов пребывания здесь его преследовало ощущение чуждой ему среды. И вот теперь он вдруг осознал причину этого.

Вокруг практически не было теней. Тысячи неподвижных источников света под сводами пещеры высоко над головой обеспечивали почти равномерную освещенность всех предметов, благодаря тому что на каждый из них свет падал с разных сторон. А там, где тени все же возникали, они также оставались неподвижными и неизменными. Не существовало ни дня, ни ночи. Хэл подумал: спустившись в шахту и работая там, он, наверное, даже почувствует облегчение оттого, что покинет это огромное пустое пространство, где, кажется, само время навсегда остановилось.

Подойдя к бараку, они вошли внутрь, пересекли зону отдыха и оказались в узком коридоре с рядами дверей по обеим сторонам, большей частью закрытых; по-видимому, они вели в жилые комнаты, рассчитанные на одного человека. В конце коридора Джон остановился, и они вошли в комнату раза в полтора более просторную, чем те, в которые Хэл заглядывал по пути. Здесь, помимо кровати, пары удобных кресел и небольшого столика, как в остальных комнатах, стоял еще и большой письменный стол. Именно за этот стол и уселся бригадир и, протянув вперед свою толстую руку с квадратной ладонью, произнес то слово, которое Хэл не слышал теперь разве что во сне.

— Документы.

Хэл вынул свои бумаги и отдал Хейккиле. Тот пропустил их сквозь поперечный паз в крышке стола, нажал несколько клавиш на клавиатуре рядом с пазом и возвратил бумаги Хэлу. Ил паза появился листок с распечаткой, который бригадир также передал ему.

— Ты принят в качестве подручного, — объявил Джон. — Одна пятидесятая часть общего заработка бригады и открытая запись на твой счет стоимости всех необходимых тебе инструментов, принадлежностей, припасов, а также личных расходов. — Он протянул руку Хэлу, тот автоматически пожал ее. — Я Джон, ты Тэд. Добро пожаловать в нашу бригаду.

— Послушай, Джон, — начал Хэл, глядя в распечатку, которую держал в руке. — Я что-то не пойму... Разве меня нанимает не администрация шахты?

— Мы торгуемся и заключаем субконтракты здесь, бригада за бригадой, так же как это делается на большинстве шахт, где работа организована честно, — пояснил Джон. — Ты работаешь на бригаду. Я работаю на бригаду. Единственная разница между тобой и мной состоит в том, что я — бригадир, я выполняю всю работу с документами и принимаю все решения. И я получаю самую большую долю общего заработка. — Он поднялся на ноги. — До конца этих двух недель мы выходим в дневную смену, — продолжал Джон. — Это еще пара трехдневок. Советую тебе установить свой оповеститель на четыре тридцать, если хочешь закончить завтрак к пяти ноль-ноль и быть готовым со всем своим снаряжением к пяти тридцати. Идем, я покажу тебе твое место.

Выйдя из-за стола, он направился в коридор, подошел к одной из дверей и открыл ее. Хэл увидел комнату, в которой все было аккуратно приготовлено для будущего постояльца.

— Обычную уборку выполняет обслуживающий персонал, — сообщил Джон. — Если устроишь большой кавардак, то вопрос будешь улаживать с ними: или все приведешь в порядок своими руками, или заплатишь им за дополнительную уборку. Но в любом случае лучше разбирайся с ними сам, потому что, если они придут с этим ко мне, эта история обойдется тебе гораздо дороже.

Хэл кивнул и положил свою сумку на кровать. Он обратил внимание, что постельное белье изготовлено из синтетического полотна.

Джон внимательно наблюдал за ним. Темно-карие глаза бригадира казались такими же непроницаемыми и холодными, как полярная ночь. Невозможно было сказать, отражались ли в них хоть когда-нибудь какие-либо эмоции.

— А сейчас попробуй уснуть, — посоветовал Джон. С этими словами он вышел, закрыв за собой дверь.

Хэл убрал сумку в небольшой шкаф и растянулся на кровати поверх одеяла.

Он ощущал острую необходимость спокойно и не торопясь проанализировать все последние события, происшедшие с ним. Ясно, что бригадиру по имени Уилл Нэнни стало каким-то образом известно об инциденте в зоне ожидания Станции Хола. А если это так, то весь здешний мир шахт должен быть подобен некоему гигантскому акустическому своду. Как могла информация распространиться с такой быстротой? И для чего?

Он принялся размышлять об этом, но почувствовал, что его клонит ко сну, несмотря на вопросы, целиком овладевшие его сознанием. Он уже почти заснул, как вдруг ему в голову пришла мысль, что, возможно, одним из источников дохода Дженнисона и служит продажа бригадирам подобной информации о людях, которых он направлял на их шахты. Но похоже, Дженнисон стремился заручиться расположением Хэла во время последнего разговора, ведь он прямо сказал, что надеется на их деловые контакты в будущем. А тогда с какой стати он стал бы распространять сведения, чуть не ставшие причиной отказа в приеме Хэла на ту работу, которую именно он, Дженнисон, выбрал для него?

Сост говорил, что если Хэла не наймут, то отправят обратно, в ближайшую зону ожидания, и вся процедура повторится с самого начала. Попал бы он в этом случае опять в зону ожидания Станции Хола? А если так, то, возможно, Дженнисон все это подстроил, чтобы продемонстрировать Хэлу свою силу и власть.

Хэл снова начал погружаться в сон, когда стук в дверь мгновенно привел его в состояние бодрствования и настороженности.

— Торнхил? — послышался из-за двери женский голос. — Ты здесь? Можно я войду?

Он вскочил на ноги и открыл дверь. За ней стояла Тонина Вэйл. Посчитав, что открытая дверь служит приглашением, она вошла в комнату и, плотно закрыв дверь за собой, уселась в ближайшее к кровати кресло.

— Я решила, что должна сказать тебе пару слов, — произнесла она.

Секунду-другую Тонина молча смотрела на него почти так же пристально, как недавно смотрел Джон, Потом заговорила:

— Ты ведь со Старой Земли, верно?

— Ты ясновидящая? — спросил Хэл вместо ответа. Она засмеялась, и смех этот не был злым.

— Я могу догадываться. Сейчас, — добавила она. — Может, многие не смогли бы. А после того как ты пробудешь здесь пару недель, догадаться уже не сможет никто.

Она вдруг стала серьезной.

— Раньше ты никогда не бывал в шахте, так?

— Не бывал.